Ну да что мне останется –
алкоголику-пьянице,
по неделям голодный я, износился до дыр –
матерщина товарищей,
да с бутылок навар ещё,
зауголье холодное, да вонючий «Памир».
Воронок, вытрезвиловка,
может быть принудиловка.
Санаторий-лечебница, под колючкой стена.
Или в будни дождливые –
ребятишки сопливые
да подруга-нахлебница, под кликухой жена.
Много в жизни обхаянный,
пью и не просыхаю я.
Так в природе случается, если не повезёт.
А под водку «Пшеничную»
сразу мир гармоничнее,
и народ улыбается, и тоска не грызёт.