Светлой памяти папы - Яна Будовского (Якова Исаковича), 15 мая 1924 г.р. г.п. Хойники Полесской области БССР, гвардии лейтенанта (капитана), командира стрелковой роты 170 гвардейского стрелкового полка, 57 гвардейской стрелковой дивизии, инвалида Великой Отечественной войны, доцента Гродненского университета.
Из дневниковой записи от 9 мая 1945г.: "... где ты Михаил Ефимов - комбат, вспоминаешь ли как укрывались под плащпалаткой, обнявшись отдыхали от боевых походов, вспоминаешь ли Украину, и тот день когда пошли вместе в последний бой, с врагом еще сильным и огрызающимся. Вспоминаешь ли 22 июля 1943 и деревню Малая Комышеваха, южней Изюма под которой мы впервые пролили горячую кровь за дело которое восторжествовало сегодня".
Осознание того, что папа воевал и был тяжело ранен пришло ко мне в детстве каким-то естественным путем: ползая по нему я кулачком проваливался в несиметричность его спины - воронка, покрытая грубыми рубцами на месте раздробленной левой лопатки, мой кулачок как раз помещался в нее и меня притормаживали говоря - папе может быть больно. (Закрытая кожными рубцами рана давала о себе знать болями и температурными ознобами, домашние называли "ревматизм", несколько раз она открывалась гнойным свищем (в 1944г., 1947г. по меддокуметам) и последний раз, кажется в году 62-63 когда с гноем вышли последние ошметки фронтовой гимнастерки.) На его фото с работы в 1951 году он завуч школы-интерната для слепых детей в г.Гродно одет в гимнастерку с офицерским ремнем, галифе заправлено в сапоги - в то время многие по гражданке еще ходили в военной форме. (Мне кажется, что я мог в 58-60гг. видеть его в быту одетым в гимнастерку и галифе с доблеска начищенными офицерскими сапогами). На демонстрациях, а они проходили 1 Мая и 7 ноября, папа шел с коллегами во главе школьной колонны в пиджаке с тремя медалями: "За боевые заслуги", "За победу над Германией", "За доблестный труд в годы Великой отечественной войны". По нашей улице "Танкистов" (а рядом была улица "Артелиристов" и "Пороховой" переулок) регулярно проходили строем солдаты полка связи со значками отличия. Лет в 5-6 папа разрешил мне "пофарсить" - поносить его медали "на улице" и помог, пристегнуть их к рубашке т.к. заколки были упругими и не поддавались моим пальцам. Кто-то из пацанов соседних дворов сказал, что у его папы наград больше потому, что он убил больше фашистов. Под впечетлением услышанного я обратился к папе с вопросом: Ты убивал фашистов? и сколько их убил? Меня тогда, даже по-малолетству, удивила пауза перед его ответом, его внимательный взгляд прямо мне в глаза и уклончивый ответ, что все, кто участвовал в боях стреляли в фашистов, они гибли... он осторожничал, пытаясь уберечь меня от раннего восприятия трагедии смертей на войне. Папа и позже рассказывая о войне, фронтовых буднях, не живописал жертв противника, не бахвалился своими боевыми подвигами. По его словам воспоминания войны сопутствовали его жизни, обостряясь с прочтением новых книг о войне, военных мемуаров, после просмотров кадров кинохроники или фильмов о войне. Его туристическая, краеведческая работа в гродненской школе-интернате для слепых и слабовидящих детей, где он был звучем, была сопряжена с пешеходными, лыжными и шлюпочными походами по гродненской области, различными экскурсиями на предприятия Гродно, области, а такжа в города Волковыск, Кобрин, Брест, Друскеникай, Каунас, Вильнюс, Ленинград. История страны неразрывно связана с войной и ее последствиями, поэтому многие папины воспитанники особенно первых послевоенных наборов в школу потеряли зрение, пальцы, руки (Семен Кудлачев, Валентин Скуматов, Анатолий Нетылькин...) играя с патронами и порохом, разбирая запалы и взрыватели - так называемые "минеры". Эти его воспитанники были активными участниками походов. В фотоотчетах об экскурсиях и походах нередки фотографии рядом с памятниками погибшим воинам. Мне довелось участвовать в некоторых из них и хорошо помню как папа внимательно распрашивал очевидцев войны, а в музеях и в Брестской крепости добивался разрешения для слепых детей ощупать экспонаты.
Великая Отечественная война.
Папин боевой путь: Хойники Полесская область Белоруссии, июнь по 26 июля 1941г.- боец 2-го истребительного батальона в Хойниках. (Из папиного Дневника запись от "27/ Vl - 41г. Являюсь рядовым истребительного батальона при НКВД. Занят днем и ночью. вот уже четверо суток не спал. Писать не хочется. Поглащен всецело служением обеспечению безопасности Родины.")
Старшие ребята из 1-го истребительного батальона оставались в Хойниках, отошли вместе с отступающими частями и полным составом влились в воинскую часть. Для борьбы с фашистами в Хойниках был организован партизанский отряд имени Суворова, его командиром по решению парт-совактива Хойникского района назначен директор хойникского леспромхоза Тейкин Иван Максимович - близкий друг семьи Будовских. Младших из истребительного батальона направили с семьями в эвакуацию с Леспромхозом на Урал, в Тавду с мотировкой "Сопровождение эшелона".)
Тавда с августа 1941г. - работа в колхозе на уборке и переработке урожая. с января 1942г. на эвакуированном из Москвы военом заводе N5 треста Оргавиапром кузнецом-штамповщиком - изготовление поковок ремонтных комклетов для самолетов. с 15 августа 1942 по 15 марта 1943г. - Черкасское пехотное училище в Свердловске ускоренный выпуск 2-я учебная рота (1-я учебная рота недоучившись в полном составе отпралена в конце ноября 1942г. на фронт. Курсанты Черкасского пехотного училища пополнили ряды 35-й гвардейской пехотной дивизии и приняли участие в Сталинградской битве.).
История папиного последнего боя 22 июля 1943г. в общих чертах мне была известна с детства, но во все подробности боя он меня посвятил только в мои взрослые годы. Накануне боев папа, гвардии лейтенант, командир взвода автоматчиков, получил под свое командование роту, в ее состав входили в том числе известные ему солдаты из ранее прибывшего пополнения. Встречать пополнение воинской части было поручено ему и он с ординарцем прибыл к воинскому эшелону на железнодорожную станцию. Перед ним в беспорядке стояла большая группа солдат, которая совершенно не реагировала на несколько раз громко повтаряемую команду "Стройся", они ухмылялись и шумно переговаривались между собой, руки большинства были обильно испещрены татуировками и ординарец тревожным голосом констатировал: Да это же ЗэКи! Они позволяли себя рассматривать, не отводили глаз, ухмылялись при этом игнорируя новые призывы, команды к построению. Надо было, что-то предпринимать и выход был найден: среди этой группы суетливых, наглых людей выделялся один немолодой с уверенным взглядом и неспешным в движениях. Лейтенант подошел к нему и сказал - назначаю вас старшим. Выбор был верен: Авторитет негромко скамандовал и суетливая толлпа быстро организовалась в колонну. До места назначения двигались по дороге рядом с местами недавних боев, еще еле дымились подбитые танки и были не убранные трупы немецких солдат. От колонны периодически отделялись инициативники и проворно обыскивали одежду погибших, также быстро возвращались, вокруг мародеров возникал галдеж и суетливый обмен трофеями. ЗэКи в основном были из числа осужденых по различным воровским статьям, были рецидивисты. Один из них был наглым авантюристом, одно время выдававшим себя за кандидата в Верховный совет СССР и гастролировавшим по стране, подобно Остапу Бендеру втираясь в доверие руководителям советских и партийных органов, попался, правда, по уголовной статье, поэтом и прибыл на фронт с такими же искупать вину (по тяжким и политическим статьям например 58 из тюрем и лагерей на фронт не допускали) - позже этого ловкого, по-своему талантливого человека взял к себе в ординарцы кто-то из штабного начальства. Он обещал двум своим недавним командирам, вооруженным за дефицитом пистолетов только автоматами - не робейте лейтенанты я вам пистолеты добуду. Накануне боев в усиление роты с ее ручными пулеметами Дегтярева были приданы пулеметные расчеты со станковыми пулеметами Максим. Пулеметчики - немолодые грузины не хотели подчиняться приказу командира роты выдвинуться на передовые боевые позиции - " На верную смерть посылаешь!", заставить их удалось только под угрозой оружия и военного трибунала. В боях они проявили себя геройски и не отступили, сдерживая атаки противника огнем удачно размещенного пулемета. 22 июля 1943года с утра было чистое голубое небо разрывы мин и снарядов за которыми атаки противника по всему фронту, стрельба, пулеметные очереди. На соседних участках наши части подвергались бомбовым атакам. Иногда с бомбордировщиков вместе с бомбами летели пустые продырявленные бочки, которые падая издавали нарастающие, свистяще-гудящие звуки. Нарастающий гул вызывал ужас и страх. Наблюдательный пункт командира роты размещался на небольшой возвышенности в дзоте с пулеметом Дегтярева, там же находился в качестве срайпера ординарец с СВТ Токарева с оптическим прицелом. От блиндажа вдоль фронта расходились траншеи с окопами и оборудованными гнездами стрелков. Рота вооружена автоматами ППШ, было несколько ручных пулеметов Дегтярева, противотанковые ружья, приданные расчеты минометчиков и со станковыми пулеметами Максим. Группы атакующих немцев интенсивно поддерживались стрельбой ручных пулеметов, но наступление захлебывалось, атаки вновь и вновь повторялись чередуясь интенсивными минными обстрелами, при этом немецкие минометчики наращивали темп и точность стрельбы. В разгар боя, ранее чистое голубое небо покрылось дымом разрывов, пороха и гари, внензапно возникшие тучки разрядились частым дождиком и намокшие брезентовые ленты пулеметов Мксим стали давать перекосы патронов и задержки стрельбы очередями. В возникшую между обстрелами паузу несколько наших солдат вылезли из окопов без оружия с поднятыми руками и опущенными головами, двинулись пербежками в сторну противника. (Накануне активных боев забрасывались немецкие листовки-пропуска. Хорошо помню папино описание одной из них: лицевая сторона разделена на две части; в верхней изображена пара улыбающихся круглолицых-сытых солдат в кубанках и форме перетянутой портупеей, перед ними накрытый стол с несколькими буханками хлеба, колечками колбасы, шматок сала и большие бутылки водки - подпись "Все это вы будете иметь если присоединитесь к нам". В нижней половине листовки изображение больших авиабом, горки снарядов, мин, пулементных лент и гранат на длинных рукоятках - надпись "Все это вы получите если не перейдете к нам!") Сдающиеся были из числа вновь прибывших, бывшие ЗЭКи - сдачи в плен допустить было нельзя. Штатный пулеметчик РПД в ДЗОте к этому времени был убит и лейтенант его заменил, сам вел огонь из пулемета, приказал ординарцу стрелять по сдающимся из снайперской винтовки. Во время этой стрельбы вражеский снайпер встречной стрельбой попал в деревянное ложе СВТ и расколол его на множество щепок, которые буквально посекли ранами лицо ординарца - оно сплошь закровило, залило глаза и ординарец начал перевязывать себе лицо индивидуальным перевязочным пакетом. Лейтенант стрельбой из РПД уложил-убил сдающихся ( эту историю уничтожения сдающихся солдат папа рассказал, когда я был уже взрослым, пояснив - "не для пересказа") затем помог ординарцу - поверх намокших кровью повязок наложил еще одну, используя свой индивидуальный первязочный пакет хранившийся в нагрудном кармане гимнастерки, перевязал и подвязал через плечо пораненую правую руку. К этому времени у ближайшего расчета станкового пулемета Максим заканчивались патроны, требовалась вода для охлаждения. Задача боевого обеспечения пулемета ослажнялась тем что к этой новой одиночной пулеметной ячейке не было прорыто ходов сообщения; ординарец с повязками на лице и правой рукой на перевязи не способен выполнить задачу. Скорое решение - доставить боеприпасы самому. "полевую сумку я выбросил, чтобы снайпер не отличил во мне офицера и не убил." (из письма) Лейтенант на спину, где уже висит автомат перекидывает еще две фляги с водой перевязаные через шею ремнем, берет в каждую руку по коробке с пулеметными лентами и по-пластунски, толкая поочередно коробки с патронами, ползет к пулеметчикам. На близком расстоянии от пулеметного рассчета, в затишье, лейтенант решается коротким броском-перебежкой достичь цели - разрыв мины за спиной и осколок в левую лопатку втаптывают его грудью в землю. Ранение проникающее в грудную клетку, воздух с кровью свистят в ране во время дыхания, кричать нет мочи. Кровь со спины затекает в левый нагрудный карман и навсегда отпечатывается на вложенных бумагах (сохранились в семье с побуревшими потеками). Пулеметчики-грузины подтаскивают раненого командира в свое пулеметное гнездо, осташимся перевязочным пакетом из правого нагрудного кармана перевязывают рану - тампонируют пневмоторакс, дышать становится легче. Заливают вместо выкипевшей воду в кожух пулемета, заряжают его сухой брезентовой пулеметной лентой. В тот день был интенсивный бой, много больших и малых атак, ранение произошло где-то после полудня "отбивая 7 контратаку среди обескровленной роты был смертельно ранен" (из дневниковой записи 10 мая 1945г.) и вытащить раненого с поля боя санитарам удалось на лодке-волокуше только ночью. Затем последовали операции, перевязки и госпиталя (Эвакогоспиталь 360 г.Саратов). О судьбе сына родители долго не знали - папа не был уверен выживет ли и не писал родным из госпиталей. Накануне боев отправил матери по почте свой офицерский денежный-продовольственный аттестат и его мама (бабушка Соня) получала по нему пищевое довольствие.
*****
Из письма папиной мамы Софьи Борисовны (моей бабушки) от 22 мая 1957г.
"Здравствуй, дорогой сынок.
Твое письмо получила спасибо за него. Сердце радуется что ты там на курорте (Славкурорт г. Славянск) а не как в 1943 году напряженно от тебя ждали письма когда ты там был на передовой и о радостной встрече не могли думать."
(Славянский курорт (Славкурорт) — лечебный курорт и региональный ландшафтный парк возле города Славянск в Донецкой области.)
ППШ - 5,3кг, две фляги для пулемета с водой - по 2 литра - около 5,5кг. две коробки с пулеметными лентами по 250 патронов - около 17 кг
РПД - ручной пулемет Дегтярева, СВТ - самозарядная винтовка Токарева, ППШ - пистолет-пулемет Шпагина, ДЗОТ - деревоземляная огневая точка.
Игорь Будовский февраль-март 2020
*****
СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ ПАПЫ И ЕГО ДРУЗЕЙ ФРОНТОВИКОВ ТЯЖЕЛО РАНЕНЫХ И ПОГИБШИХ
В БОЯХ ЗА РОДИНУ В ВЕЛИКУЮ ОТЕЧЕСТВЕННУЮ ВОЙНУ
(из семейного архива)
***
Гавриил Шутенко: "Письмо фронтовому другу Яну Будовскому"
Помнишь, друг, мы доты корчевали
на правом берегу Донца,
и рядом в атаку шагали,
не пряча от пуль сердца.
И хоть до заветной цели
друзья дошагали без нас
мы многое сделать успели
чтоб все улыбались сейчас.
Шутенко Гавриил Корнеевич - военноослепший в 1943г в боях за Украину, поэт г.Новогрудок
***
Ответ Будовского Я.И.
Я помню залпы над Донцом,
бои за наш Донбасс,
друзей, израненных свинцом,
погибших в грозный час...
И в мирной жизни есть свой тыл
и свой передний край,
- Остался ты бойцом, как был,
сражайся и не унывай.
Вперед! В атаку - за рассвет!
За мир бороться будем,
хоть ты сейчас не видишь свет
- стихом ты светишь людям!
Будовский Я.И. инвалид Великой Отечественной войны, тифлопедагог,
завуч гродненской Школы-интерната для слепых детей с 1951г. по 1966г., доцент Гродненского Университета