Первое правило бойцовского клуба гласит: никому не рассказывать о бойцовском клубе. Второе правило бойцовского клуба гласит: никому никогда не рассказывать о бойцовском клубе. Третье правило бойцовского клуба: если противник теряет сознание, или делает вид, что теряет, или говорит «Хватит!», поединок окончен. В поединке участвуют только двое. Никто не проводит поединков больше, чем один за вечер. Биться следует голыми по пояс и без обуви. Поединок продолжается столько, сколько потребуется. Таковы остальные правила бойцовского клуба. В бойцовском клубе мы все – совсем другие люди, чем в реальной жизни. В бойцовском клубе я – совсем не тот человек, которого знает мой начальник. В бойцовском клубе собираются представители поколения мужчин, воспитанных женщинами. Седьмое правило: новичок обязан принять бой. О бойцовском клубе нельзя говорить хотя бы потому, что за исключением короткого промежутка времени с двух до семи в ночь с субботы на воскресенье бойцовского клуба не существует.
Ни я, ни Тайлер не дрались до того, как придумали бойцовский клуб. А если ты никогда не дрался, то боишься всего на свете: боишься боли, боишься того, что не сможешь справиться с противником.
Чак Паланик, Бойцовский клуб
***
Ствол пистолета утыкается тебе в гланды –
мы умрем молодыми в «Паркер-Морисс». Азот,
паралитический газ, щелочь, мыло с лавандой,
расщепленная жизнь под влиянием кислот.
…я проснулся в Эйр Харбор. Тайлер тащит бобины,
режет фильмы на части и срывает джекпот.
…я проснулся в Си Таке. Ламп ксенон, запах джина,
Тайлер пьян. Тайлер быстро от всего устает.
…я проснулся в Монтгомери, в одноразовом мире
с одноразовой щеткой средь нудистских песков –
я проснулся на пляже, в пять, а может в четыре.
Тайлер вдруг сказал: «Врежь мне!» – сон и смена постов.
Все вокруг – это копия, что мы сделали с копии
первой копии. Копий у нас целый рулон,
мы зовем их «бессонницей, бредом реальности, фобией»,
если я вижу сон сейчас, значит, это не сон,
а проекция мыслей, психогенность сознания.
Смерть – волшебное чудо, снов болезненных шпион.
В каждом клубе есть правила, а в бойцовском их знание
обязательно: Тайлер записал их в канон.
…я иду на работу, я плююсь кровью, спорами,
и с щеки моей дырка все никак не сойдет,
две подбитые лупы смотрят из монитора
на людей; ребра ноют; дел вновь невпроворот.
В холодильнике жир с ляжек матери Марлы:
варишь жир, сыплешь щелочь, вот и мыло, хлоп-хлоп.
Марла Зингер – та стерва, симулянтка кошмара
рака яичек из группы онко-муже-амеб.
Мы все терпим Освенцим для любимых, и Марла
напевает мелодию «Списка Шиндлера», что ж,
Тайлер спас ее, Тайлер в чине титула ярлы:
он в ответе за Марлу, клуб и всю мою ложь.
Никаких извинений. Твой отец – модель Бога,
ты узнаешь о Боге, только если умрешь,
коли твой отец бросил тебя в детстве. Земного
прототипа не зная, чем же Бог твой хорош?
Мы – отбросы истории, нежеланные дети,
но что хуже, скажи мне: ад иль божье ничто;
что ты выберешь, Тайлер, стать ничтожеством в смете
или же врагом Бога, измельчав в решето?
Я – рот Тайлера, губы, его сильные руки,
я и есть Тайлер Дёрден, я – суккуб и инкуб;
он – великий, ужасный, Бог, отец, пуп науки –
чтобы выйти на бой с ним, я и создал наш клуб.
…я нажму на крючок спусковой, мои гланды
ощущают холодный ствол.
Ты был так глуп.
Разумеется, умер.
Лжец. Я вижу под лампой
бой с собой,
с отцом, с Богом –
бой за Марлу и клуб.
19 августа 2019 года