голос лишь шум или дрожь в неизвестность,
мурашки по телу,
трепет и зыбь,
болезнь в каждом доме не слышит молитв,
кто ропщет на нервах
срываясь на крик,
и жажда ответа -
один долгий миг,
молчит вся планета
сомкнув свои губы
и нежный язык,
границы всех стран позабыв и закрыв
лесами сгорая -
так плача навзрыд,
людей не целуя,
за них только стыд,
ведь вся их беспечность
шлейф в едкое небо,
дым тянется к звёздам
съедая весь воздух,
не сладкая нега,
а смерть человека от рук человека
от века до века,
как долгое эхо, традиция, вектор,
конец и начало, кровавые будни,
киты или трутни, кометы и спутник,
грех - на тропе заблудившийся путник
заснувший под древом,
завёрнутый в листья заботливым кедром
но нужен костёр,
и дрова всё, что свято
согреть свои чресла,
в них жадное эго,
закон или кредо
забрать всё себе,
весну или лето,
дождливую осень,
холодные зимы,
всё в рот или топку
о острые зубы,
решив, что он хищник
которому всё только лишь пища,
он царь и хозяин,
вожак своей стаи,
забыл что когда то был просто заблудшим
и мог ведь под древом быть просто задушен
тем кедром, что думал спасти человека,
дать шанс и любовь,
попытку на жизнь,
а не замкнутый круг,
где цепь из ошибок
это почву ранивший плуг
и я, человек
остался с надеждой,
что пахнет тюльпаном, бризом и пеплом,
стоять в той квартире
взывая к планете,
в жажде ответа
стерпев все минуты, часы или дни
мы всё таки дети,
в последней попытке
бросаем себя в объятия земли