По надтреснувшим образам смысла
Средь расщелин пустеющих дум,
Вся любовь так нечаянно вышла,
Будто волком в таящийся шум.
За добычей, приспущено нюхом,
Отверзая голодную пасть.
Да усиленно ерзая слухом,
В истощении тщась не упасть.
Это голод души, пустошь сердца,
Растревоженный взгляд желтых глаз.
Морда вся как оскал, нет лица.
И безмерна тоска — прозапас.
Сытость прежняя дух не крепила.
Чувство спекшееся дочерна.
Но ведь ты меня честно любила.
Но любовь твоя — будто вина.
И вот трещины смысла секутся,
Паутиною жуткой лицо...
Мои мысли к тебе не вернутся.
Волк души давит лапу в крыльцо.
Поднимаясь, урча тихим звуком,
И утробно, и шелестом трав.
Дом любви обветшал, и в далеком
Поднебесье — ветрами я прав.