Майское холодное.
Вирус бешенства – он стопроцентно смертелен.
Потому и не скалюсь, хоть рот заполняет слюна,
От желания жарить мясные говяжьи тефтели,
От желания выть на тупой астероид, что бродит без сна.
И живу в ритме времени - скуп, растревожен, безцелен,
Никого уж не жду, не ищу и - не верю в народ.
Если каждый урод будет, как и сейчас, беспределен,
Никому не добраться до теплых и южных широт.
Май остался холодным, как мерзлая жухлая льдина,
Люди сделались жадны, хвастливы, лукавы, дурны,
Меня будит будильник-андроид, тупая скотина,
Непонятно зачем – ведь все дни, как и ночи, длинны.
Непонятно куда и зачем наша длинная стая-держава
Рассекая пространство, плывет в одноцветьи времён.
Наша удаль былая, наше первенство, радость и слава –
Растворяются в трепете стройных, великих знамён,
А мы - жаждем знаменья, чтоб наследовать Имя Имён,
Чтоб поверить опять в родниковое чистое чудо,
Чтоб услышать и шелест травы, и жужжанье шмелей,
Голоса наших деток - будут снова звучать отовсюду,
Становясь всё смелее, бодрее, добрей и взрослей!
© Петр Катериничев, 31 мая 2020