Солнце зашло, и река покатила удивительно красивые чернила. Перебирая их, лаская меня. Чем больше я глядел на воду, тем больше она мне казалась вытекающей из вечности. Не Стиксом, а добрым, одушевлённым существом. Молодые леса погасли. В тишине близкого залива закрякала утка. Меня обняло чем-то необъяснимо прекрасным, тихим, родным.
Ветви ив качали смутное солнце, щепили его лучи, и прямо в центре их свистела птаха.
Солнце выкатилось, и на меня побежали солнечные рыбы – косяки! Ивы задышали солнцем, заблестел на травах черёмуховый снег. Забражничали пивом перекаты. Тигль реки плавил и плавил удивительные металлы. Каждая складка, морщинка воды одаривала вспышкой олова, яркого серебра. И всё это солнечное надвигалось на меня, вбирало меня в себя. И весь этот солнечный щёкот жил во мне, перебирал что-то у меня внутри.
Я шёл по горячему песку навстречу ему, читал со слезами на глазах Михаила Анищенко и впервые понимал поэзию как Божий дар.