Темнота, мой друг, не изнанка дня.
Скорее уж день – нарыв в её чутком ухе,
или сосок, из которого тянет чёрное молоко
каждая вещь, наполняясь знанием смерти.
Капитолийской волчицей стелется ночь,
вытянув лапы в прибой сердцебиений,
и головы голых любовников
тычутся в мягкое брюхо,
губы смыкая вокруг ореолы выдохом О!..
По обе стороны сердечного солнца
ночи встречаются взглядом.
остывающим лоном храня
ещё один Млечный Путь,
смотрит земная, как мягко
волчица глотает ключицы
спящего, откусывает лицо,
не тронув белое золото лба,
аквариум дальних морей.
А женские губы оставляют на правом виске
подрагивающую ночницу.
Ты хотел меня встретить на той стороне Луны,
но зрячий для некии слеп;
на том берегу всех твоих тёмных америк –
мой перламутровый след,
под снежнейшим парусом твоего дня –
мой Марианский желоб;
лишь камню, начертившему круг,
не страшен серебряный серп
высокого имени на кромешном дне,
в чёрных ладонях раковины –
резец первого утра,
вкус крови – в пресной воде
Некоторые пояснения
Белое золото – так называли фарфор высшего качества (тонкий и звонкий, белоснежный, без сероватого оттенка)
Некия – путешествие в мир мёртвых и возвращение к живым