Я под узду веду кобылу,
В глуши, по старице лесной.
Та грязь меся, ползет уныло,
Мотая мрачной головой.
И не желает гробить ноги,
За горсть молочного овса.
Но только нет другой дороги,
Есть только эта полоса.
Хребет, навьюченный мешками,
Потеют впалые бока,
Я помогаю ей руками,
Старухе ноша не легка.
А помнишь, как верхом катались?
Порою даже без седла.
Все эти дни в мешках остались,
Теперь мы тащим их едва.
И мы бредём по бурелому,
Цепляя палки да сорняк,
Не рада ты пути такому.
Прости, но иначе ни как.
А та молчит, ноздрёю водит,
Притиснув свой беззубый рот.
В себе остатки сил находит,
Что бы опять идти вперед.