Посвящается советскому лётчику
гвардии лейтенанту Александру Мамкину (1916–1944),
погибшему во время спецоперации «Звёздочка».
С небес нам приветливо солнышко светит,
Такая вокруг тишина!
Беспечно играют счастливые дети,
Не зная, что значит война.
Но видело небо другую картину:
Деревня, где был детский дом
(Случилось всё это в лихую годину),
Захвачена лютым врагом.
Пришли представители «избранной расы»,
Фашистский порядок ввели:
Кто был не угоден, того, как проказу,
Смели с полоненной земли.
Узнав про детдом, что удумали гады,
Тираны советских людей:
Для раненых, что подорвали снаряды,
Выкачивать кровь у детей.
Подполье решило: сирот нужно срочно
Вести к партизанам в отряд,
И сделать всё это ближайшею ночью,
Пока эти нелюди спят.
В леса уходили зимою морозной,
Беззвучно в звенящей тиши,
Осознавая, как это серьёзно,
Молчали, сопя, малыши.
Но взрослые знали, что утром по следу
Нагрянут фашисты в отряд,
Завяжется бой, и их будет победа,
И всех похоронят ребят.
Отправить бы малых за линию фронта,
Туда, где им смерть не грозит.
Придумали их вывозить самолетом –
Такой необычный транзит.
Без штурманов ночью на двух самолётах,
Известных под маркой Р-5,
В наш тыл доставляли детишек пилоты,
В тылу их не смогут поймать.
Последнюю группу когда вывозили,
В душе уже каждый был рад…
Но тут под обстрелы врага угодили,
Подбит был один аппарат.
Кабина в огне, дым глаза застилает,
Пилоту не виден маршрут,
В таких ситуациях часто спасает
Лётчика лишь – парашют.
Но за спиной малыши громко плачут,
Пробрался туда горький чад,
И если он выпрыгнет, это значит,
Что дети живьём все сгорят.
И летчик решает немедля садиться:
Единственный выход – рискнуть,
А вдруг повезет им, что он приземлится,
То выживет хоть кто-нибудь.
Плавятся шлем и очки у пилота,
Вкипая в лицо смолой,
Руки горят, но штурвал самолёта
Всё же не бросил он свой.
Как посадил он вслепую машину,
Дикую боль превозмог?
Как умудрился покинуть кабину,
Был ведь почти он без ног!
Вместо ступней обгорелые кости –
Парень как факел, пылал,
Но силой воли, а может быть, злостью,
В сознанье себя он держал.
Стиснув от боли до скрежета зубы,
Лёжа в сугробе без сил,
Вдруг разомкнул обожженные губы:
«Все дети целы?» – спросил.
Кто-то ответил, что живы все дети,
Нет и ожогов у них,
Лишь после слов ободряющих этих
Он, отключившись, затих.
Умер герой лейтенант Мамкин Саша,
Прожив двадцать восемь лет.
Но на земле он оставил на нашей
Незабываемый след.
Всех, кого спас, стали «Мамкина дети» –
Жизнь подарил как отец.
Есть теперь правнуки… Сколько ж на свете
Бьётся спасенных сердец!