Касание робкого солнца
Стучится в мое подземелье,
Пав на пролитое зелье,
Стены сквозь толщи оконца,
Шипы огибает в хитине,
Лаская под панцирем шрамы—
—Итоги болезненной драмы—
Извечные титры картины
Непризнанной и безнадежной
В ценник билета в кино.
Изрезанное полотно
Портретов и писем дотошных
Назойливо режут глаза.
И в сладком бреду с нафталина
По пыльному ковролину
Катится стразом слеза.
Где, путаясь в ритме привычном,
Покрышки мнут автострады,
Свечи стекают с лампады,
Прикинуться безразличным—
—Сердцу чугунная ноша.
С ранением вгрызайся сильнее,
Ведь в тысячу раз больнее,
Когда ты никем не прошен.
Несбыточным рубежом
Настигнет отрада спасения,
Объятия целят омовением.
В бессоннице чуешь нутром
Как время покорно застыло
Осёдланным жеребьцом.
И луч, поднесённый Творцом,
Окатит с открытого тыла.
Наполнятся силы, и может
Ступим на старые грабли.
Но, воспарим дирижаблем,
И сладким дурманом взъерошит
Копны каштановых прядей,
Расправит сутулые плечи,
Заглушатся шепотом речи
В циклично слепящем обряде.
Завянет букет незабудок.
Но, вспять расшибая лбы,
Мы, сбитые гребнем волны,
Счастливо теряем рассудок.