Я хотел написать про березу,
о прозрачных глубинах ручья
и о том, как становятся «в позу»
под ветрами в степях тополя.
И про мысли угрюмого дуба,
про молчанье дорожных камней,
почему ворон каркает грубо,
о чем нежно поет соловей.
Написал бы, клянусь, в лучшем виде
так, как пишут всегда о святом,
только свалку в овраге увидев,
вдруг подумал совсем о другом.
Нас леса не обидели вроде,
и луга в чём-то грех упрекнуть.
Так зачем же безгрешной природе
сыплем хлам на зеленую грудь?
Где большими, где малыми дозами,
где открыто, где тайно, «с умом»,
свалим мусор в траву под березами
и, не мучаясь этим, уйдем.
А потом обвиняем кого-то,
что бензином пропахла река,
что все меньше душистого меда
и что ягода стала горька.
Мы мужаем, природой растимы,
не за тем, чтоб плодились, росли,
словно маленькие хиросимы
пятна свалок на теле Земли.