Это финиш, труба, край.
Все кутишь?
Или ведешь себя домой, недосучный мой?
Дома – тишина, разрезает тупой стороной ножа,
Там, где раньше цвела и отплясывала душа.
Теперь – сквозящая, удушающая пустота.
С кем ты празднуешь?
За здоровье чье поднимаешь тост?
Люди смазаны или все на одно лицо?
Есть ли то, что влечет тебя наперед, ненаглядный мой?
И тоска, что стоит за спиной и нашептывает слова,
Как она тут хозяйка и уже жена, а ты слушаешь,
И глядишь в упор на беззубый рот и продажный взор.
И бежишь туда, где красных стен свод,
И где чужая женщина назовет: «Родной».