Последний путь

 
Не нужен отчизне и дому,
Помечен аршином изгоя…
А в снах было всё по-другому:
И смерть даже – в лаврах героя.

Как меч отзвеневший дамоклов,
Омытый сожженной слезою,
Щетина набухла, намокла,
Кусачею стала и злою.

Две чёрные тени играют,
Скользя от висков до гортани,
Надежду с собой забирая
За грань неземных очертаний.

А время чеканит пустынно
И в такт повторяет злословью:
«Злодей. На колени. С повинной.
Умоешься собственной кровью».