У теннисистов правила- не блажь,
Гонять мячи по корту, как собак.
А метр с кепкой- Хьюитт, верит в раж,
Наполеоном мнит себя, чудак.
Противник на приеме, ну хорош,
Подача, и в руках его дрожу.
За двести километров Рашен нож,
Как в масло в австралийскую звезду.
Навылет! Улыбается Марат,
Жить буду, берегу пока бока.
Свечой завис, что гаубицы снаряд,
Но гложет мысль-валяют дурака.
Ну чем не угодил, в толк не возьму,
Им желтый цвет, как тряпка для быка.
Скрестив ракетки вышли на войну,
Ох, тяжела у Сафина рука.
Обвел блестяще, браво, больше счет,
Остался сет, свихнуться от атак.
Пот градом, а судья пройдоха врет!
Ну, в общем, извините за бардак.
То в лоб, то полбу, сеча извела,
Решаюсь за обиду отомстить,
Я расколюсь на взлете, два крыла,
И улечу, вы можете курить.
И улетел, обет клянусь сдержал,
В горячке не такое по плечу.
Но запасной собрат не возражал,
Завидовал крученому мячу.
Чтил постулат-в движенье только жизнь,
Темно в коробке, тесно, волком выть.
А русский выиграл кубок, взял корыть,
Шампанское неделю будет пить!
Поставил все ж соперника в партер,
Братишка сувениром у трибун,
А я в углу кряхтел, помятый сэр,
Мечтал по стариковски-мне бы струн.
У теннисистов правила- не блажь,
Гонять мячи по корту, как собак.
А метр с кепкой-Хьюитт верил в раж,
Наполеоном мнил себя, чудак!