Вот "дамоклов меч" гордеца - воевать со своею совестью.
Когда ты убираешь ладонь от гримасы, лица не видать за чужой условностью;
Когда сам начинаешь себя беречь, не давать разбивать эту наледь хрупкую, остаётся только сильней стекленеть, каменеть, наливаться тоской и мукою.
Расскажи, почему мы, глупцы крикливые, не умеем услышать, не можем знать, что хранит тот, кто так говорит лишь одною силою своей боли и своего греха?
Кто остался сам с собою один на один,
и это проклятие словно бы на века?
Почему я не знаю правильных слов и жестов, чтобы тебе помочь, и не изрезаться самому о твои знамёна, и возражения, и протесты,
которых касалась моя рука?
Вот проклятие силы - выбор, жить самому, или спасти родного. Только вот я устала идти не к тебе - ко дну, только вот я устала латать себя после слова, режущего уже не руки - само нутро, кладущего меня навзничь, точно под крышку гроба.
Только вот я никак себя не пойму,
почему я люблю вопреки всему этому стону
Величиной с океанскую глубину.