Над башнями неорусского ширпотреба
упрятана Ярилова голова,
плюс тридцати вопреки.
Небесное море (или морское небо)
сгоняет белоснежные острова
в синие материки.
И вот уже слились кот, верблюд и заяц
в бескрайнее, похмельное существо,
в гарь мирового греха.
А поп, в океан синевы втыкая палец,
вещает не от себя, но от Него:
се, мол, гряду, ха-ха.
И вот искупление блещет на горизонте,
и нет от него спасения в мире нагом,
плавится, льётся металл.
А я не могу найти проклятый зонтик,
чтоб выйти за спичками, солью и табаком.
За пивом уже опоздал.