(Такой вот, типа, трактат)
Дорогие мои друганы, корефаны, кенты и прочие собутыльники! Братья и сестры во Бахусе, кои безудержно предаются смертному греху алкофилии, а осознав всю глубину своего низвержения в сии бездонные тартарары, уже и сами не знают, по какой стремянке из этой дыры на свет Божий выбраться! Люди, независимо от пола, возраста, нации, религиозных убеждений и партийной принадлежности, объединённые в общую маргинальную категорию – АЛКАШИ! Свой скромный труд возлагает к стопам вашим собрат во хмелю, известный в миру под именем Слава Кайф, давно усёкший ту фишку, что троянские дары Бахуса не суть кайф, а токмо коварная его подмена.
Испокон веку так оно ведётся: русский человек, вляпавшись в какую-либо дурно пахнущую субстанцию и не находя (или не особо заморочиваясь поисками) ответа на вопрос: что делать? - включает другую тему, попроще: кто виноват?
Любому человечку, чьи мозги ещё не до крайности промыты антиалкогольной пропагандой (коя сплошь и рядом ведёт к противоположным результатам), ясно, как толстовская поляна: алкоголизм начинается с морального прессинга, а уж потом, с развитием привыкания, приводит к физической зависимости. Итак, достопочтенные гг. студенты-пациенты, рассмотрим основные причины нашего недуга. Для вящей солидности назовём их этаким шибко ВУМНЫМ словечком: АЛКОГЕНЫ.
АЛКОГЕН №1. МАМЕНЬКИ-ТЁЩИ-СУПРУЖНИЦЫ и прочие хранительницы нравственности и семейного бюджета.
Пока мужик ещё не пристегнул себя кандалами в форме обручальных колец к «дражайшей половине» (можно подумать, до этого он был получеловеком, вроде «Прозаседавшихся» Маяковского) - он ещё относительно свободен. Пока ещё единственным плантатором является природой данная маманя. Вот проснулся поутру осенённый свежими идеями новый Архипиит Кёльнский или Эл ди Меола. Садится за комп записывать пришедший во сне стих – или за гитару, разучивать осенившую его мелодию. Ага, размечтался! Тут же, как по заказу, просыпается родительница. Случись артналёт, бомбёжка или прочий конец света – дрыхла бы, словно первая жертва, но звон струн мигом приводит сие тело в вертикальное положение. Раз бренчит – значит тунеядствует, что в благородном доме недопустимо! Бомбёжка не состоялась – ничего, мамуля это упущение исправит, только вместо бомб на сынулю посыплются фельдфебельские команды: лампочку ввернуть! Картошку почистить! Что? Кончился картофан? Сгонять на рынок… нет, в «Пятёрочку», там по акции дешевле! Заодно мусор выкинуть! Все эти пилюли облекаются в сла-а-аденькую оболочку: да тут делов-то на пять минут! В сумме пятиминутки спрессовываются часа в три. Когда же главначпупс Победоносикова изрекает убийственное для всего русского слово: РЕМОНТ! – наш менестрель понимает: остатки утреннего душеподъёма надо спасать сейчас или никогда – и корректирует свой помойно-картофельный маршрут на ближайшую рюмочную. После второй-третьей – вот она, желанная баллада! – которая тут же презентуется местным завсегдатаям под их восторженные овации. Казалось бы, победа, пусть и скромная, одержана, но… не спешите с шампанским, господа…
Это были цветочки. Ягодки подадут на десерт к свадебному столу.
Есть такой анекдот. Сын спрашивает маму:
- Мама, а почему невеста на свадьбе вся в белом?
Мама:
- Это потому, сынок, что свадьба – самый радостный день в её жизни.
- А тогда почему жених весь в чёрном?
Тут хмурится папа:
- Скоро узнаешь, мальчик мой…
У меня нередко создавалось впечатление, что между свадьбой и похоронами есть только одна разница: в первом случае звучит Мендельсон, во втором – Шопен. Едва выскочив из-под опеки заботливой маман, растущее юное дарование с ходу влипает в такой шопен, какой ему и в кошмаре не снился.
Вот вам ещё анекдот (без них тут никак не обойтись, иначе мои размышлизмы рискуют превратиться в сухую лекцию, а я не такой садюга, чтобы тебя, читатель, морить сушняками – а вдруг ты ещё не опохмелился?)
Утро 8 марта. Подходит мужик к цветочному ларьку. Просит четыре розы. Продавец, со вздохом:
- Сочувствую…
Покупатель:
- Нет, вы не поняли. Это – для четырёх женщин: тёщи, жены, свояченицы и снохи.
Продавец:
О-о… ну, тогда ИСКРЕННЕ сочувствую!
Итак, нашему горе-Петрарке предстоит свадебное путешествие в Аид, в котором его типа-Лаура играет роль Харона, перевозящего очередную жертву через никогда не иссыхающий Ахеронт. На том берегу уже выстроилась депутация из вышеупомянутых внучатых своячениц, пятиюродных прабабушек, крёстных тёщ и прочих адвентисток седьмой воды на серной кислоте. Им бы, по идее, урезать какой-нибудь встречный марш, но вместо нот у каждой в руках – пресловутый Список На Восемь Листов… «Самый непьющий из всех мужУков» (сохраняю авторскую орфографию Высоцкого) в отчаянии бросается к «рiдной-коханой» Лауре-Харону: отвези, мол, меня обратно! Обломайся, благоверный! По этой дорожке проезд в одну сторону – обратный билет выдаётся разве что в том же самом ЗАГСе! – оглашает свой вердикт Единственная и Неповторимая – и торжественно пришпандоривает к роковому Списку девятый лист, содержание коего унижает предыдущие восемь…
Вконец добитому этим коварным предательством невольнику Гименея только и остаётся, что покорно торчать на заседании Матриархального Синклита и выслушивать неведомые доселе факты о себе и своей родне (естественно, по отцовской линии) в десятом поколении. Весь этот гур-гур регулярно прерывается вечным молитвенным рефреном о стоглавом змее, который пожрал всех настоящих мужиков.
Если следовать логике домашней мымры, её где-то можно понять, ибо ей мужик нужен в качестве:
1. Деньгопечатного станка,
2. Электрика,
3. Слесаря-сантехника,
4. Забивателя гвоздей во всё, на что ещё не забито,
5. Курьера по супермаркетам,
6. Пробивного засланца в управу, налоговую и прочие райсобесы,
7. И всё это – бесплатно
(дела сердечные и творческие ссылаются в сортир, набитый слюнявыми романами в духе Донцовой или в телеящик, упакованный столь же сопливо-истеричными сериалами вперемешку с рекламой)… да, тут мегеры, пожалуй, правы: таких коньков-горбунков остаётся всё меньше. Покуражились со своим феминизмом – хорош, которые тут временные – слазь! Теперь наш черёд за равноправие бороться! Тут рабы «семейного благолепия» ведут себя по-разному. Кто духом послабже – сливается в лабаз за жбаном «злодейки с наклейкой», каковой заливает свою душевную боль на ближайшей детской площадке с парой-тройкой однокандальников. Это тупиковый путь: по возвращении до хаты бедолага подвергается карательной акции – очередной ушат жидких фекалий плюс массаж черепа скалкой. После чего несостоявшийся Спартак вновь покорно поджимает хвост.
Другие, кто покрепче, действуют иначе: от партизанской войны сразу – и без всяких возлияний – переходят к революции. А именно – кулаком по столу и ультиматум: либо вы, болезные, выкидываете на помойку свою жадность и стервозность, либо ищите себе другого савраску! Что, свободу Юрию Деточкину? Не спеши взрывать петарды и шампусик! Баба так просто не сдастся: ты дома восстание учинил, так она тебя достанет через следующий пункт нашей программы. Итак,
АЛКОГЕН №2. ОБЩЕСТВЕННОСТЬ.
Всевозможные ЖЭКи, ДЭЗы и прочие домоуправления (слава Богу, хоть парткомы-месткомы с их товарищескими судами в Лету канули) всегда готовы встать в строй под карающую десницу Жрицы Домашнего Уюта(сокращённо - ЖДУ!). О нашем бунтаре сей же час сварганивается авторитетное мнение, типа: «Он фармазон, он пьёт одно стаканом красное вино…» ну, и далее по Пушкину, с добавлением подробностей из века нынешнего. Наш Че Гевара (в отличие от Онегина, избежав разборок со всякими Ленскими местной расфасовки, кои науськаны Ольгами куда похитрожопей, чем пушкинская)… в общем, команданте берёт в положение «на руку» приныканную поллитруху водовки системы «Калашников» и рвёт когти в Анголу… ну, т.е., в соседний район. Там, в каком-нибудь дворике, он находит компашку единомучеников, кои за душевные песняки любезно предоставляют ему и стол, и дом, рискуя огрести по тыкве от своих Мессалин… вот веришь-нет, читатель, в московских дворах такая солидарность ещё не добита!
Но баба-мещанка тоже не лаптем щи хлебает. Понимая, что ни притворными ласками, ни угрозами (скалка, развод, тёща & CO, придуманная беременность и т.д.) благоверного не вернёшь, хранительница очага пускает в дело
АЛКОГЕН №3. ВЛАСТЬ ПРЕДЕРЖАЩИЕ
С властями спорить – вестимо, себе дороже. «Дражайшая половина» прекрасно это знает и, горя желанием вернуть беглого раба на галеру, не преминет нажать и на эту педальку.
Гг. полицаи (пардоньте-с, тт. милиционеры, это не я вас обзываю таким нехорошим словом, это клеймо вам Медведев подвесил), получив стукограмму от твоей плантаторши, начинают оччччень внимательно тебя рассматривать, обнюхивать, изучать чуть не под микроскопом твой паспорт(а вдруг ты в розыске?)… что, брат, хотел спокойной жизни? Ну-ну! И вот, какой-нибудь сержантик своим с утра неопохмелённым нюхом улавливает(а если сей сержант ещё и женского пола – у’love’ливает) от тебя тот самый амбрэ, коему и сам бы рад предаться, да служба не позволяет. Тебя препровождают в кутузку, где ты, аки маслёнок какой, маринуешься пару часов, пока стражи беспорядка строчат на тебя такую кипу макулатуры, за которую в советские времена можно было запросто приобрести томик Дюма или Булгакова.
И вот ты наконец-то обретаешь свободу. Тебе вручают твой серпасто-молоткастый (пардон-с, двуглаво-орластый) ТУГАМЕНТ, к коему присовокупляют квиток о штрафе этак в пару косариков по ст. 20.21 КоАП РФ (расшифровываю: пребывание в нетрезвом виде в общественных местах). И куда ты таперича стопы направишь? Бороздить Большой театр? Не смеши, друже, я сам смешной! Ты попрёшь свои лапти в ближайший лабаз, возьмёшь фуфырик чего покрепче, найдёшь скамейку в тенёчке, к тебе присядут местные алконавты, ты им сперва поправишь здоровье своим нектаром, а затем отправишь их сшибать мелочь на догон… а если припрутся мусороуборщики, так засветишь им свежевыписанную ГУМАГУ из отдела: мол, подотритесь, фашисты-чернорубашечники, в одной воронке двум снарядам не место! И, естественно, столь скромная, но всё же победа будет отмечена с треском, свистом и непременными (ну, ужжжасссно искренними) здравицами во славу Путина, Мишустина, Колокольцева и всех – поимённо – сотрудников того узилища, из коего ты только что вернулся на грешную Землю…
АЛКОГЕН №4. КУЛЬТ МАММОНЫ
И вот, покинутая тобой горькая вдовица (каковой она себя уже мнит), осознав свою никчемность без твоей крепкой руки и не совсем ещё пропитых мозгов, каким-то чудом находит тебя под каким-нибудь столиком и в позе кающейся Магдалины уговаривает тебя вернуться в Приют Отдохновения. Ты, уставший от своих приключений, подписываешь договор о перемирии со встречным условием: чтобы, как минимум, пару месяцев никаких матушек-батюшек дома не было, сошли их хоть на Колыму, но не ближе! Жёнушка послушно принимает ультиматум, где-то в тридевятом царстве находит нарколога, с его помощью выводит тебя из штопора, а потом, в антракте между бурными супружескими ласками, нежно этак нашёптывает: «Милый, ведь зима на носу… а у меня шуба молью почикана – и сапоги сносились…» - и ты, пропитавшись чувством мужеской гордости, махом ныряешь в Море Маммоны – выкапываешь из занычек свой древний диплом о шибко крутом образовании – и начинаешь новую жисть в виде офисного планктона. Ты талантлив, дела ништяк, ты быстренько рулишь все траблы с зимней одёжкой-обувкой…и тут твоя красава… нет, не нарушает Пакта О Ненападении – она его обходит, да так, что и Гитлеру с его голимой «Барбароссой» не снилось! Тэк-с, маменек-папенек отослали в Колымский край? А про марфушенек-душенек в Пакте –ни слова! И тут припирается стая душенек – и нестройным хором гургурит твоей марфушеньке: «Ой, да у тебя такой крутой мэн! А что ж он не свозит тебя в Вегас на рулетку? Или на Багамы с акулами в салочки погонять? Да ладно уж, хоть евроремонт пусть забахает!» Ты скорбно констатируешь: всё, Генри Морган, отгулялся, давай выкапывай свои клады-вклады! И вот ты в горе-тоске плетёшься в знакомый лабаз, где нарвёшься на
АЛКОГЕН № 5. ХАМСТВО
Пошёл он на жёлтый китайский болт, этот хреново выдуманный коронавирус! Чтобы избавиться от этой страшилки, не надо закутывать нос в марлевую тряпку – достаточно похоронить на ближайшей помойке источник всех ужастиков – зомбоящик. А вот бациллу хамства так просто не изведёшь…
Нет, продавщица (назовём её попросту – тётя Маша) не будет тебе грубить – ты же постоянный клиент, и даже если тебе малёк не хватит, Маруся поверит тебе в долг – ибо ты свои долги отработаешь максимум за час – Маша это знает.
Вроде бы тишь да гладь… и тут сию Божию благодать нарушает пара-тройка недопохмелённых гопников, хер пойми, с какого стрита приблудившихся в твою житуху. Они в своей излюбленной гоповской манере начинают терроризировать тётю Машу: «А продай-ка нам, мамаша, на поправку здоровья!» Маша им резонно отвечает: «А не рано ль вам бухать, детки, паспорта-то покажите!» Детки начинают уже хамить по полной… и тут уж ты не выдерживаешь – парой-тройкой шлепков отправляешь их в курортный город Нокаут-сити… вроде все сделал по чесноку, и Маруся понимающе улыбается… а настрой всё же покоцан, волей-неволей берёшь у неё ещё одну… а то и не одну!
А вот теперь –
АЛКОГЕН №6. ТЫ САМ
И вот теперь, читатель, выкинь в мусорку всю эту хрень, которую я тут тебе наплёл – и выслушай моё истинное откровение. Никакие тёщи-тести-менты-бабло – не причины для алкашизма, а лишь плохо придуманные поводы. Истинная причина – в тебе. Всяк знает – тут не надо быть семи коломенских вёрст в лобешнике – что бухло нас убивает, но почему-то не каждому дано въехать в ту простую истину, что эта гадость нам просто НЕ НУЖНА, что мы и без её любезного посредничества можем жить абсолютно полноценной творческой жизнью! Так что, братан, бери рюкзачок-гитару-палатку, вали автостопом на берег какой-нибудь дикой реки (а то в России-матушке мало таких речек!) и без капли спиртного пребудь там недельку-другую, после чего вернись в родные пенаты, сладостно стеная под грузом свежеиспечённых песняков… а может, ты уже и пьесу накатал… а то, глянь, и роман?
Да, всё оно было б шоколадно, когда б не масенькое НО: на берег этой очень дикой реки (привет Илье Кормильцеву) всеобязательно припрутся тутошние парубки-дивчины, привлечённые твоими аккордами - и начнут тебя бурно потчевать тем самым, от чего ты уже готов бы отречься…
Ладно, дружище, не буду больше терзать твою душу своими нравоучениями. А вот подвешу-ка такой вот эпилог от Андрея Вадимыча:
И мы должны понять,
Что надо нам стремиться
К тому, чтоб твёрдо знать,
Когда остановиться.
А если понял –
Так подставляй стакан,
Но только не напейся пьян!
DIXI QUOD DIXI!