И снова утро, смята простыня...
Совсем холодная, сродни змеиной коже.
Мне стало утро обходится все дороже...
И сердце сковано, как ржавая броня.
Мне слишком преданы, и стены и полы...
В пучине быта застревая, как в трясине.
Я отрекаюсь от обласканной гордыни.
И птицей Сирин возрождаюсь из золы...