В разгаре лето, но в аллеях
уже приметы сентября.
Хандрою раннею болея,
листвою яблони сорят.
Ещё в плодах не зрелы зёрна,
тверда и не съедобна плоть.
По глади утренней озёрной
уже плывёт из листьев плот.
Незримым прутиком толкает
тот плот мальчишка-ветерок:
игра весёлая такая,
он заигрался и промок.
Ему рукою ёлка машет,
мол, вижу всё, иди домой.
А ветерок ей, как мамаше,
в ответ лишь крутит головой.
...Тот ветерок не станет ветром,
всего лишь он погодный флёр
Но ранней осени приметы –
смертельный лету приговор.
Нас раздражает, не пугая,
любимой женщины каприз.
Но вот вошла она – другая! –
любви посмертный эпикриз.
Подчас случайная зараза
рождает в нас животный страх,
хоть замечаем краем глаза
мы плесень смерти на висках.