Память – старый, назойливый пес –
не рычит, не скулит и не лает,
лишь забвения снег, что белес
под его мягкой поступью тает.
Он крадется по серым углам
на своих полусогнутых лапах,
вороша смутных образов хлам,
догоняя ушедшего запах.
И куда бы ты, друг, ни пошел –
он, как тень всякий раз будет рядом,
уязвим вновь окажешься, гол
пред его испытующим взглядом.
Он найдет и скелеты в шкафах,
что томятся под слоем одежды,
ведь не раз ты менял впопыхах
плащ печали на смокинг надежды.
Пес то добр, то зол на весь мир,
иногда впрочем дышит лениво,
но лишь только душа твоя пир
вновь закатит – он ждет терпеливо.
Ведь деньков восхитительных горсть,
что умнешь ты, влекомый мечтами,
он усердно глодать словно кость
в голове твой будет годами.
То наполнит тревогою ночь,
то в зубах принесет безмятежность,
но ничем не сумеет помочь
в час наступит когда неизбежность.
Кем приставлен к тебе и зачем, –
возвращающий к жизни мгновенья?
Но создатель, как водится, нем,
интерес потерявший к творенью.
А когда ж распахнется окно
в синеву – неземную обитель,
пес исчезнет, ведь так суждено –
одновременно друг и мучитель.