«Ты не встретишь участья у бедных зверей,
Называвшихся прежде людьми».
____
Кому угодно кем угодно
всегда ты будешь. Для меня –
свободы спутницею, примадонной,
«луч света в царстве тёмном». Так,
что ни одна из проигравших
спектакль за право быть тобой,
не станет светлооким счастьем
даже на миг. Прошу лишь, пой.
Про Лондон, что холодным мокнет,
про Петербург, Неву и сны,
про нас, что вместе – безнадёжны,
про боль, что трудно выразить.
В тебе давно фальшива радость
многоголосных пантомим,
но радостно, когда заплатят
возможности себя забыть.
Под молотком аукциона
мир ставки делает, гордясь,
жизнь – просто маски и подмостки,
где искренность не продалась.
А ты торгуй на благо дело
лицом. Что опыт? Ремесло.
Пусть не узнают правды тела
тебя не вспомнят пусть потом.
Подмостков время скрипнет сыро –
а я твой зритель до сих пор.
Моя L'Ultima Donna, слышишь,
берёг тебя, как свежий шёлк.
И лишь поэтому ушёл.
И потому такой ранимый
мне шёпот вторил: воротись.
Август, 20