Человек, у которого видимо не было дел,
Но была зато пара худых и пружинистых ног,
Все ходил по дороге, на зданья и окна глядел,
Хоть и что-нибудь в них разглядеть без очков он не мог.
И ни то чтобы был он не в духе, иль, там, одинок -
Он гулял, разминался, на зданья и окна глядел.
Но казалось ему был достигнут какой-то предел.
И тяжелое чувство давило под сердце и в бок.
Это было гнетущее чувство, как тромб, и оно
Не давало покоя худым и упругим ногам.
Даже местность, порывы машин и кузнечиков гам
Были холодно вежливы, скрытны и все заодно.
И когда он вернулся домой и зашторил окно,
Показалось, что ночь в этот раз не спасет беглеца.
Но минуты текли, как всегда, в измеренье одно,
И бессвязные мысли текли, не сменяя лица.