НА РАССТОЯНИИ
Осталась только память о той жизни,
Альбомов пару с кучей фотографий.
Последние, не в воздухе повисли, -
За тридевять земель, лежат, – гербарий.
Их охраняет дочка с кучей кошек
(Гостей в квартире нет уже три года),
И не грызутся мыши из-за крошек -
Ведь могут стать закуской у «народа»…
Все перемены только в снах под утро -
У времени акцент на ожиданье,
И вперемешку зависают сутры
У медитаций с Богом на свиданье.
Потом прогулка – бег по магазинам,
По телефону новости гаданья…
Такая жизнь у дочери – незрима,
На тридевять земельном расстоянье.
КАРАСИКИ
В баночке мой опарыш
с мелкими сухарями,
даже с чесночной долькой,
выжатой как лимон.
Ладан почти как ландыш,
не за семью морями, -
запах! – привлечь и только,
с поклёвкою, как поклон.
Вот улетел к кувшинкам,
раскинувшихся в цветенье,
мой поплавок на леске.
Надеюсь, что это клёв.
Карасиков ждут микитки -
под жабры и за стремленье
отведать крючка подвески,
себя превратив в улов.
Они всё поймут не сразу.
Сначала их встретит сетка,
возможно набор красивый,
в народе зовут «садок».
Наступит другая фаза -
без чешуи и, как в клетке, -
в духовке, огня стихии,
познать последний урок.
СОН (не в руку)
Всё в паутине,
даже где-то здесь паук,
что ждёт сигнала,
и движений твоих, друг.
Чтобы тебя окуклить,
спеленает нитью,
наполнит кровью
свой мешок безмерный.
Ты не заснёшь -
испустишь дух, наверно…
Сознанью «Я» потом
ничто не будет сниться.
Уже свободный
от решений божий Дух,
избавив тело
от служенья и услуг,
пристроится
несбывшимся по Воле Кармы
в астрал-ментальной плоскости,
где склад-приют,
там не услышишь слов,
что как бы тебя ждут
и слов сочувствия
по поводу сей драмы.