К архитравам примёрзли побеги аканта,
И подножье колонн заметает пурга,
Огрубевшим ладоням немого атланта
Рукавицы пошьют шелкопряды-снега.
Пусть хрустит под ногами позёмка в предзимье,
Льдинок колких случайным прохожим не жаль,
И присыпаны пудрой берёзы и пинии,
И укутался город в пушистую шаль.
А за градом престольным морозней и тише,
Вязким сумраком скрыт кружевной палисад,
Припорошены туи, оснежены крыши,
Вступишь в дом, тут же тянет вернуться назад,
Где в ажурном плетеньи английская роза,
Заболтавшись, забыв о вечернем чепце,
Всё звенит, вопреки ноябрю и прогнозу,
Как румяная девочка в снежном дворце.
Что ей станет? Она ведь теперь королева!
Пусть на миг затянуло её колдовство.
Восхищённо взирают на юную деву
Орион и Персей, и само Божество
От восторга невольно слезу обронило:
- Ты прекрасна, дитя плодородной земли!
И склонились к малютке Каллисто и Ио,
И снега-чародеи её замели.