старые чеки, хрусткий скелет фиалок. ты запускаешь руки в туннель карманов ветхих вещей: джинсов, рубах, пальто. спрятано в зимних больше, но далеко до них — нынче тепло.
запах пламени, треск костров — осень в разгаре самом. было давно это, но, проникая в ткани, так и осталось в них
горестью клятв,
тяжестью жатвы.
сколько ещё примерить придётся тряпок, слезоточиво рвущих(ся) лоскутами, перетекающих тяжестью между пальцами?
сколько же памяти иглами затаится нещадно в вещах наших и, выжидая, будет мечтать о последнем ударе?