"Слова эскимосского шамана, охотника за оленями:
«Всякая настоящая мудрость обретается только вдали от людей, в одиночестве пустыни. Ее можно достигнуть только через страдания и лишения. Страдание — единственное, что открывает человеку сокрытое от других»."
С. Вейль. Тетради.
Страдать, пожалуй может человек оттого, что умеет радоваться. Глубиной страдания можно измерить и глубину возможной радости.
Болеющее тело страдает потому, что есть здоровье, откажись оно от него и болезненное состояние станет привычным и перестанет замечаться как страдательное. С душой человека довольно часто происходят такие казусы - что она привыкает страдать и тогда она притирается к страданию и живёт вместе с ним и перестаёт его замечать. В таких случаях человеку уже становится трудно воспринять "здоровое" состояние души - будучи вдруг случайно полученным, оно его несказанно удивляет - что с ним делать? Так раб, проживший всю жизнь в рабстве не знает что ему делать, если его под старость отпустили на волю. Но такие положения и ситуации неоднозначны, душа может и не угаснуть совсем, а тихонько тлеть и быть способной очнуться в любой момент после тяжёлого забвения.
Отчего это зависит - угаснет душа или нет?
Есть страдания погашающие нашу душу, а есть возвышающие и укрепляющие. Не всякое страдание приводит к мудрости и спасению, страдать не значит получить законный пропуск куда-то повыше, помимо притупления, страдание может приводить и к злости, бессилию, мстительности.
Умудрённые страданием души - прошли его, а не остались в нём.
Притуплённые, мстительные и озлобленные - остались. Последние теряют в страдании знание радости и становятся пожизненными заложниками самого страдания. Такие души можно назвать "реактивными" или "подавленными". Фактически подавленная душа уже не способна ощущать, что она страдает, однако реальность тем самым не отменяется и душа всё равно стремится к ощущению, поэтому такая душа заставляет страдать других - чтобы через них ощутить и малую толику своего страдания. Но реверс, который такая душа неосознанно устраивает собственную чувству приводит её к тому, что душа, наблюдая теперь страдание другого - "радуется". Подавленная душа радуется, когда причиняет страдание другим. Такова главная характеристика "подавленной" души, потому что так осуществляется её первая ступень извращения. Вторая же ступень её извращения заключается в том, когда она начинает "радоваться" и своим собственным бедам - когда её установкой становится "чем хуже, тем лучше".
Таким образом, через все эти метафизически -психологические моменты мы можем увидеть, что "страдание и радость", взятые без своего смыслового содержания - всего лишь противоположно направленные чувства, необходимым образом порождающие друг друга. И если человек не может в удачном смысле слова достичь более высокой радости через своё страдание, то он достигает этой радости извращённым способом.
Как радуются, так и страдают люди совершенно по-разному.
Есть люди, чей смех заставляет содрогнуться. Поэтому нужно быть крайне внимательным даже к своей собственной "радости" - радоваться чему-то ещё не означает однозначно быть свободным и находиться на верном пути. Впрочем, точно также, как и обратное - страдать, переносить боль, быть грустным ещё не означает быть не свободным.
Вспоминается картинка из финальной сцены фильма "Парфюмер" или из книги, по которой был снят этот фильм (Зюскинд "Парфюмер") - грязные и нищие отбросы общества в буквальном смысле слова пожирают главного героя, облившего себя божественным запахом созданных им духов. Эти люди счастливы и расходятся после своего действа с блаженными и радостными лицами, как-будто они приобщились к неведомому богу, между тем как на самом деле, они всего лишь сожрали реального человека. Поэтому с нашими радостями нужно быть осторожными, они нам могут лишь казаться несказанными благами.
Вообще, нас всех приучили к поверхностной диалектике наших чувств. Мы считаем, что радоваться надо своим успехам и успехам других, а также своему существованию - вот собственно и всё. Печалиться же и страдать нужно в точности наоборот - от своих не успехов и не успехов других, или от того, что не можешь ощутить весь кайф проживаемой жизни. Чтобы ощутить насколько действенна такая система, достаточно взглянуть на наших детей, которых ещё не полностью приучили быть именно такими радующимися и страдающими. Я не знаю практически ни одного ребёнка в нашей школе (за редким исключением), который огорчился бы, если бы получил двойку за свои знания - все эти дети, получившие двойку, огорчены лишь одним (если вообще огорчены) - тем, что "будет дома". Потому что именно дома их научат "огорчаться" от своих не успехов.
Но на самом деле, то к чему призван человек - к совместному переживанию какой-то реальности в мире, осуществляется им в сложном чувстве, противоборствующих сил страдания и радости. В таком чувстве, в каком одно не отделено от другого через налично материальные объекты нашего мира - например, через двойку в школе или потерю имиджа. Наше чувство на самом деле не настолько узко и тупо, чтобы следовать однозначно за "плохим" и "хорошим" в случившихся объектах. Наше чувство достаточно свободно, если оно ориентировано на собственную сложность. Поэтому мне всё-таки известны матеря, которые могут улыбнуться на двойку сына, они всё-таки есть и существуют - такие матеря, хотя и встречаются крайне редко.
Вывод: наши чувства должны жить прежде всего не конечными объектами, а человечески понимаемыми и переживаемыми смыслами - наши чувства питаются нашим общением и пониманием, нашим становлением и развитием, - они питаются нами самими в первую очередь, а затем уже миром, в котором мы можем узнать самих себя. Выньте из наших чувств глубинные смыслы и наши чувства станут "объективно зависимыми".