Стучит по барабанным перепонкам
За окнами состарившийся дождь,
Совсем, как бьёт состарившийся вождь
По памяти безжалостных потомков.
Ему б остановиться, отдохнуть
И передать правление погоде
Другой и захлебнувшейся природе
Оставить шанс, чтоб сделать что-нибудь.
Дождь не агрессор. Он и сам устал
И помнит, чем окончились потопы,
Стерев с лица не только все Европы,
Но все его любимые места:
Моря, заливы, горы и леса,
Которые творились, лились, зрелись,
Тянулись к свету, радовались, пелись,
Давая миру смысл и голоса.
А тот, кто танцевал под фонарём,
Лицо подставив рушившейся влаге,
Где он и та, в своей смешной отваге,
Гулявшая по лужам босиком?
В дожде, как в снеге, страшное – объём.
Когда его критическая масса
Приходит, нету мест для несогласных.
Главенствует облом, иль бурелом!
…Во всём живом бушует Аш-Два-О,
Смывая, между прочим, и плохое,
И грязное, и просто наносное…
Не худший хэппи-энд в плохом кино!