Звучал Бетховен в пустоте...
И мир пробуждался в немоте
тех неизъяснимых откровений,
за миг до людских прозрений.
Непостижимо - высоких подчас,
из клетки ума вырывающих нас.
Взрывающихся светом в темноте,
являющих суть в полной наготе.
Взвиваясь надмирностью побед
в сансарности вековечных бед,
в финале умаляя заблуждения,
и отменяя безбожные сомнения.
Во избежания рая одиночеств,
просеивал адские пророчества,
меняя мотивы фатума и конца
на жизнетворную ноту Творца.
Звучал во тьме зовом набата,
что от рождения были распяты,
и, верви ветхого креста круша,
Одой небесной восходила душа.