Когда бы Бог ко мне пришёл –
Ему легко, он вездесущий –
Когда б он сел ко мне за стол,
Где книгу я на сон грядущий
Читаю в доброй тишине,
Но время спать давно настало,
И закрываются устало
Глаза, не подчиняясь мне,
Когда бы он меня спросил:
«Чего ты хочешь, дочь земная?
Я то, чего пока не знаю,
Свершу, по мере Божьих сил.
Смотри! Луна глядит в окно,
Свет серебристый душу полнит.
Сегодня я могу исполнить
Твоё желание одно.
Здоровья хочешь? Красоты?
Богатства на злачёном блюде?
Об этом вечно просят люди.
Скажи, чего же хочешь ты?
Бессмертья только не проси:
Я в нём, как в запертой темнице,
И не умею поделиться
Ни с кем: один свой крест неси!
А был бы кто-то, мне под стать,
С кем я пути прошёл бы млечность,
Я б с ним уменьшил бесконечность
И мог бы вечность скоротать.
Вдвоём, друг с другом наравне,
Какие б мы вели беседы,
Деля и радости и беды!
Но всё, довольно обо мне.
Пришёл к тебе я. Разве ты
Меня в молитвах не искала?
В порыве сердца чистоты
К моим щедротам не взывала?
Не медли, дочь. Уже заря
Меня зовёт дыханьем юным.
Сменятся скоро неба струны.
Неужто спрашиваю зря?»
Ему б сказала я: «Господь!
Моё молчание невольно.
Чтобы тебе ответить вольно,
Мне надо робость побороть,
Поймать счастливых мыслей суть.
В твоих чертах души не чаю!
Чудесный гость, не обессудь,
Что просто так тебя встречаю.
Лишь лунным светом в час ночной
Моё украшено жилище.
А что до подходящей пищи,
То вкус мне неизвестен твой.
Благодарю, что посетил.
И в час, приятный для моленья,
Блаженным светом озарил
В ночи моё уединенье.
Я всем довольна. Жизнь свою,
Как дар великий, уважаю.
Мне счастье – знать любовь твою,
Твой мир волшебный созерцая.
И жить, любить. По мере сил,
Работать, рук не покладая.
Но раз уж ты меня спросил,
Мой Бог, вот я чего желаю:
Хочу прочесть сто тысяч книг!
Всё лучшее, что есть на свете.
Хочу, чтоб в разум мой проник
Тех знаний кладезь на планете,
Которые за сотни лет
Неутомимый мысли гений
Собрал, идя на правды свет
Упорно в полутьме сомнений.
Когда же я гляжу с тоской
На все тома библиотеки –
Да, той огромной, мировой –
Грущу о кратком жизни веке».
И Бог, задумавшись, сидел.
И молвил он: «Я понимаю.
Ведь человеческий удел –
Познанье мира. Дочь земная,
Все эти книги я прочёл.
На то мне вечности хватило.
Потоком мыслей в них течёт
Ума живительная сила.
Порой в них тайны бытия
Мне были явлены красиво.
Порою горько плакал я
О том, что жизнь несправедлива.
И даже я, всесильный Бог,
Людской свободой ограничен.
И если я помочь не смог,
Хоть мне спасенья труд привычен, -
Вмешался в дело вечный рок.
Тот самый, что меня древнее.
А я лишь жизни дать урок
Могу. Играю, как умею,
По тонким нотам бытия.
И слух и вкус развить стараюсь
В достойных людях. Только я,
Бывает, тоже ошибаюсь.
Пусть идеальный мой закон,
Хранящий тайны мирозданья,
Необходим, чтоб сохранён
Был самый смысл существованья –
Его возможность. Пусть закон
Незыблем: в том его есть сила,
Но всё же строг, негибок он.
Его смягчить бы можно было.
И потому свободу я
Дал людям выбора и дела.
В твоих руках мечта твоя.
Забудь о том, что не успела
Ты прочитать сто тысяч книг.
Ведь главное в любом ученьи –
Чтоб разум до конца постиг
Тех знаний всех предназначенье.
Пусть выбор будет твой хорош,
Друг верный идеалов ясных.
Ты на пути своём найдёшь
Всё лучшее из книг прекрасных.
И очень многое прочтёшь,
И ноты тонкие услышишь.
Ты очень многое поймёшь.
И многое сама напишешь.
Тебе терпение дарю –
Залог работы плодотворной.
Прощай же, дочь. Уже зарю
Я зрю. Её рукой проворной
Уже стирают с неба ночь
Рассвета розовые струи.
Пора встречать другую дочь.
Совсем другую, неземную.
А ты к трудам своим иди.
Тебя на путь благословляю.
Тебе я светлого пути
И счастья творчества желаю».