Самый древний из известных, русских поэтов, сказителей и певцов (раньше это не разделяли) является Баян из «Слова о полку Игореве». А были ли другие? Конечно были. Они в основном воспевали подвиги князей сочиняя похвальные песни - «славы». Славы пели в честь умерших князей и великих воинов. В первых русских летописях пение слав князьям упоминается только тогда, когда эти князья возвращались из победоносных походов на внешних врагов Руси, и никогда не упоминает о пении славы князьям при их возвращении из походов междоусобных. Вот слова из одной похвальной песни, которые сохранились благодаря польскому историку 14 – го века Яну Долгушу. Он пишет, что эту «славу" в честь Мстислава Удачливого (1176 – 1228) сложила Русь после его победы князя в 1209 году над поляками и венграми под Галичем:
О великий княже и победитель, Мстислав Мстиславич!
О храбрый сокол, устрашающий храбрых я сильных
Пусть перестанут гордиться те, кто мнили,
победив тебя, себе присвоить победу,
ибо все они посрамлены и разбиты тобою.
Традиция петь «славу» сохранилась и по сей день в обычных святочных колядках, когда колядовщики поющие щедрики восхваляют хозяев дома. Хозяева как бы князья, а колядовщики благодарный народ хвалящий их, желающим им процветания и ожидающий за это скромных даров с барского «плеча».
Князьям естественно был лестно слушать о себе похвальные песни ибо без дорой славы невозможно было удержать власть. Крепостного то права тогда на Руси не было. Князьям приходилось стараться, что бы усидеть за столом. Но были и такие певцы, которые князей не славили, а наоборот - тролили, и ведь было за, что. Например, за междоусобицы ослабившие Русь и сделавшие её лёгкой добычей монголоидов.
В рассказе Галицко-Волынской летописи о междоусобной борьбе русских князей за Галицкий стол, есть эпизод в котором Данила Романович (1201 – 1264) воюя со своим с племянником Ростиславом, послал войско на Перемышль (ныне польский Пшемысль), где сидел поддерживающий Ростислава епископ. Захватив Перемышль в 1244 году воины Даниила слуг епископа «разъграби гордые, и тулы (шапки) их бобровье раздра и прилбичее (прилобья шлемов) их волчье и боръсуковые раздраны быша. Словутьного певца Митусу, древле за гордость не восхотеста служити князю Данилу, раздраного, акы связаного приведоша (ограбленного привели как узника)» . То есть больше всех из свиты перемышльского епископа пострадал певец Митуса, отказавшийся служить сильному Даниле Галицкому.
Вот как в стихе "Митуса" - этот эпизод описывает другой поэт - Николай Костомаров (1817 – 1885) правда уже через 600 лет после происшествия.
Гибнет сила Дажьбожьего внука. Татары лютуют,
Сеют крамолы князья, не радеют о вере и людях.
Крепче же всех в Перемышле певец словутный Митуса.
Сабли не носит певец и сердца щитом не скрывает –
Песнями сыплет на князя, острыми, словно те стрелы.
Грозно взглянул на него Даниил и сквозь зубы промолвил:
– Гордый певец! Славный певец! Бунтовщик распроклятый!
Голос почто соловьиный сменял на гадючье шипенье?
Бог даровал тебе силу, ты запродал её бесу!..
Что ж, как Боян стародавний, ты не вещал нам про славу
Предков великих? Что ж не учил нас добру и согласью?
Что ж от грехов не сберёг неразумных огненным словом?
– Княже, – ответил Митуса, – послушай теперь мою песню:
Режьтесь, кусайтесь, деритесь, пеплами Русь посыпайте,
Пейте вы братскую кровь, умывайтесь слезами народа.
Вот ваша песня, держите! Прочей вовек не услышать!
Кончилось время! Травы сухие огонь пожирает.
Пусть пожирает! Пусть пропадает Русь со князьями!
В час тот великий песни иные везде раздадутся –
Только не вам, не князьям, а иному русскому люду!
Кто ж такой славутный (славный) Митуса? О нём ничего неизвестно.
Исследователь Михаил Максимович (1804 – 1873) писал: «Не знаю, кому первому из русских ученых принадлежит мнение, давно принятое многими, что словутный певец Митуса, упоминаемый Волынской летописью под 1241 год, был песнотворец, подобно Бояну …. упомянутый Митуса (т. е. Дмитрий) был знаменитый в свое время церковный певец, принадлежавший к певчим владыки перемышльского, но не хотевший прежде поступить в певчие князя Данилы Романовича» .
Был ещё такой церковный термин как «митуспевание» ( от митушить, мельтешить), которым обозначилось особый вид пения. При котором, ведущий певец управлял хором, размахивая руками. Митуса это дирижер. Возможно Митуса был главой церковного хора отказавшийся переехать в новый построенный князем город Холм (ныне польский Хельм), ну и в новую церковь соответственно. Но возможно имя певца образовалось не от «Димитрий», а от «мытуса» – суетливый, непоседа, егоза».
Однако искусствовед Дмитрий Лихачев (1906 – 1999) считал, что Митуса – «несомненно светский певец, а не церковный», о чем говорит обвинение Митусы в нежелании служить князю. Так же считал и Иван Франко (1856 – 1916) в поэме «Бунт Митусы»
Можешь ты мою пролить кровь,
Но не согнёшь мой разум.
Митуса отказавшийся служить князю стал знаменем либералов девятнадцатого века. Революционеры увидели в нём героя способного противостоять тирании самодержавия, причем не только российского, но и австрийского, ибо Франко был подданным Габсбургов.