На тросе стальном, что дрожит на весу,
Над пропастью дикой бездонной
Идёт он, а мы поглощаем попсу,
С Кирокоровым или Мадонной.
Ладонью потрогал он шаткий канат
И пятки попудрил он тальком.
Худой, измождённый трудом акробат,
Скиталец, безумец, идальго...
И катится гильза, сбивая росу,
Открыла огонь батарея.
Здесь бой, а мы слушаем громко попсу,
И песням по-своему верим.
Задвинул затвор он, всем телом дрожа,
И дёсны смочил горькой водкой,
И будет вести он огонь с рубежа
Прямой беспощадной наводкой.
И мёртвого штиля кляня полосу,
И бога и чёрта, всё всуе,
Гребёт он, а мы обсуждаем попсу,
И даже порой голосуем.
Стирая ладони до мяса-костей,
С упорством безумного зверя,
Он будет грести, будет ждать новостей,
Бесстрашно в спасение веря....
И вдруг оступился худой акробат,
И сталь рассекла ему кожу...
И понял осколком задетый солдат,
Что выиграть бой невозможно.
И тело в агонии бьёт на весу,
И головы чьи-то в корзине.
А мы будем жить, будем слушать попсу,
Попёрдывая в лимузине.