Только февральский вечер
Знал что в канун обедни
Родилась совсем иная
Вьюга лютая, ледяная.
и не поняли лбы склоненные
Уговаривать детский сон
Взгляда того сурового -
Взгляда иных времен.
И не узнал тот батюшка
Иоанною нарекающий,
Горьких моих даров,
Горьких, как сто дорог.
Морщилась цыганка старая
На судьбу гадая мне,
Подняла глаза черненые -
Не читаются ладони:
Пляшут звезды,
Пляшут черти,
Пляшут жизни,
Пляшут смерти.
И только бродяга голодный
Понял мой взляд бездонный.