Налетел ветер и превратил белый храм в прах .
Бедовый , он шалил и смеялся в кустах .
Ловили крыльями синицы белые хлопья .
Смотрел изумлённо на них оголённый тополь .
Снимали ёлки , покорные ветру , белые шубки ,
А ветер продолжал баловать , не стихал ни минутки .
Становился настойчивым , нахальным , неистовым ,
И падали , падали , падали хлопья искристые .
Не сопротивлялись ветру молодые рябины ,
Подставляли , словно под плеть , обнажённые спины .
Обессиливший ветер неожиданно сник ненадолго ,
Не жалел он дерев , отдыхал на ветвях оголённых .
Мягко спустились последние хлопья к подножию ,
Не восхищались былой красотой прохожие .
Умрёшь ты , ветер , перед морозом в тихом бессилии ,
И снова всё украсится белыми хлопьями , искристым инеем .