Года прошли. Какой пустяк: мы вроде те же. Но другие.
К началу отмотать нельзя. И нет нужды: сроднилось имя,
На кухне пачка сигарет и пыльный сухоцвет в прихожей.
Весна сочится в щели стен. Как мы различны. Как похожи —
Ты не находишь? На руках твоих беспечно дремлет нежность,
В моих глазах блестит металл, смягчаясь изредка.
Конечно
Принять других, какие есть, порой действительно непросто.
И быть с тобой, сейчас и здесь, молчаньем отравляя воздух,
Так тяжело. Прости меня — понять получится едва ли.
Ты тоже видишь: эта связь нас постепенно разрушает?
Твой поцелуй. Мой белый флаг. Великодушие, жестокость.
Вся искренность, вся боль и страсть: когда вместил в себя так много
Один из нас? Не объясню — искать слова невыносимо.
Наш дом подобен сентябрю: снаружи все ещё красивый,
Но увядающий внутри и истекающий дождями.
Мы не способны полюбить сильнее, чем смогли изранить.
Не сочинить красивых фраз: ни клятв, ни лжи, ни извинений.
Кто дал тебе такую власть? А мне, уже шагнувшей к двери,
Но замеревшей перед ней, кто дал играть тобою право?
Вопрос, повисший в темноте, сродни мольбе. Сродни удару.
И нет возможности дышать спокойно. До предела взвинчен,
До судороги пережат в нас каждый нерв. Моя циничность —
Покрытый трещинами лёд поверх озерной глади. Буря
Утихнет, истрепав блокнот. От отчуждения к безумью,
К недолгим, рваным полуснам, легко переходящим в близость.
Мне правда важно, чтоб ты знал: в тебе — вся суть. Мой главный смысл.