Когда-то мы орали о морали,
стояли ночь в почётном карауле.
Теперь нас нет, а может, мы уснули
в постели тех, кого мы презирали.
Приходит по ночам безумный Ричард
с глазами злыми и холодным смехом.
По просекам лесным, по лесосекам
разбрасывает карточки приличий:
"Отдайте же Ирландию ирландцам,
сейчас же возвратите Выборг финнам,
верните море Чёрное дельфинам,
И отовсюду шустро убирайтесь".
Полет Земли загадочный и длинный
над лесом и заброшенной дорогой.
Там Ошеренко цаплей тонконогой
и Ботичелли с кистью соболиной.
Там поезда бредут за парой пара,
толпятся на оленьих перекрёстках,
всегда ругают стрелочника жёстко
и гневно выпускают струйки пара.
Боярышника красная шеренга
людскую склоку делает незримой.
Лишь в свете поездов, бредущих мимо,
сверкает ожерелье Ошеренко.
Сустав скрипит, как старые качели.
Во тьме Земля проносится над нами.
Там горы вырастают, там цунами,
то Ошеренко там, то Ботичелли.