8 ЧАСТЬ
Прошло три месяца.
Проблемы, как снежный ком накатывались одна на другую. И казалось, что их уже просто не устранишь.
Роман не писался. И чтобы хоть как-то заработать на жизнь, Кира предложила редактору издательства другие свои романы, но по каким-то причинам тот отказался. Объясняя тем, что они не выдерживают никакой литературной критики. Она ничего другого кроме, как писать, делать не умела. Поселившийся страх не давал покоя и наводил панику в душе. От этого в организме происходили необратимые процессы и страдали оба, мать и ребёнок.
У Сергея начались проблемы с поставщиками. Все отказывались подписывать с ним соглашения. Весь его бизнес летел в тартарары. Постоянные срывы на подчиненных и дома, выматывали всех.
- Нам скоро есть, не чего будет, - нервно говорил Сергей.
Кира сидела в углу комнаты и тихо плакала. Она понимала, что во всех бедах виновата она.
Юноша приходил ещё два раза, но она твердо стояла на своем. Ни какие соблазны мира больше её не интересовали. Ей хотелось своего тихого женского счастья, того, которого желает каждая женщина.
- Ничего малыш, прорвемся! - гладя по животу, говорила Кира. - Ты у меня будешь самый лучший. Я всегда буду любить тебя.
В эти минуты душу переполняло радостью и наполняло светом каждую клеточку тела. Кира верила, что выдержит всё.
- Сережа, я нашла работу.
- И где же? - не отрываясь от бумаг, спросил он.
- В соседнем дворе, дворником. А что? Свежий воздух, да и работа не трудная, мети себе и мети.
- Да ты хоть раз мела?
- Не мела. Научусь.
- Ну-ну. А как же наш малыш? Ты о нём подумала? А обо мне ты подумала? Что скажут, если узнают, что ты моя жена? Да со мной вообще никаких дел не захотят иметь. Дворником. Тьфу! Придумала. Кстати, сегодня я задержусь. Меня не жди, ужинай и ложись.
- Опять задержишься? Ну, Серёж, мне плохо одной. Что за срочность у тебя там?
- Корпоратив у одного влиятельного человека. Мне необходимо там быть.
- Без меня? - удивилась Кира.
- Понимаешь, там соберутся только нужные люди. Мне не хотелось бы, чтобы они видели тебя, ты давно гляделась в зеркало? Синие круги под глазами, неопрятный вид, я уж не говорю о твоих успехах в издательстве. Извини.
- Что? - она понимала, что он прав, но возмущение в ней клокотало бурлящим потоком.
Он, захлопнув дверь, ушёл. Кира осталась опять наедине с собой. Она подошла к зеркалу и стала внимательно всматриваться в свое отражение.
«Да уж. Страшнее атомной войны, - думала Кира. - Он прав, куда с такой. Один позор».
- У него есть другая, - раздалось за спиной.
Юноша сидел в кресле и улыбался.
- До чего он тебя довел. Ай-я-яй. Ты тут горюешь, а он развлекается с другой.
- Это не правда! - резко сказала Кира.
Юноша щёлкнул пальцами, и она в зеркале увидела мужа с красивой блондинкой. Они заходили в шикарный зал под руку. Он мило улыбался ей.
- Будем смотреть всё? - спросил юноша.
- Что тебе опять от меня надо? - выдохнула Кира. - Я сама разберусь в своей жизни.
- Неужели? Тебе хватит на это духа?
- Ты появляешься всегда, когда мне плохо и этим пользуешься.
- А кто, кроме меня тебе может помочь? Ангелы? Ау, где вы? Бог? Что-то его не видать. Святые? Так ты и их не звала. Хочешь, чтобы всё было, как прежде? Успех? Слава? Деньги? Я всего-то ничего прошу, плевую плату - твою душу. Зачем она тебе? Что от неё проку? Вот с мужем твоим уже совершили мы сделку, он отдал душу мне. Теперь, если ты не сделаешь то же самое, то он уйдет от тебя. И я в этом не виноват, он так решил сам.
- Для чего тебе душа? - спросила Кира. - Что ты с ними делаешь?
- Как, что? Это моя сила, власть, энергия. С помощью этого я строю свой мир. В котором вы, между прочим, ни в чём не нуждаетесь.
- Жить за счет других? За счет тех, кто не продал душу тебе. Так ведь? Вы их давите, наступаете на их головы, чтобы быть наверху.
- Но они сами подставляют их. Все говорят о Боге, а сами его хоть бы одним глазком увидели. Слепое стадо.
- Если ты их не смог соблазнить, значит, они лучше тебя.
- О нет. Я интеллектуал и мне нужны интеллектуалы, развивающиеся за счет сердца, ибо через них можно особенно тонко действовать. Их я ловлю на тщеславии, гордыни, на признании своей непогрешимости. У нас везде на всех уровнях свои люди. Разве ты не знаешь, что я легко считываю мысли людей, ауру и если есть на то необходимость, посылаю людям мысли усиливающие низкое мышление. Я их ловлю на пьянстве, зависти, корыстолюбии, чревоугодии и множестве других пороков, которые играют мне на руку. И в моем полку прибывает день ото дня. Невежественные массы - самое лучшее оружие.
- Нет, думаю всё же светлые сильнее вас тёмных, раз уж не дают развалить мир и уничтожить людей. Значит выше вас стоит их сила духа, - радостно выпалила Кира.
- Да ты девочка опасно мыслишь. Не нравятся мне такие изменения в тебе. Ты хочешь потерять мужа? - резко спросил он. – Может, будешь вымаливать счастья у Бога?
- А что, это мысль - сказала Кира, улыбаясь ему в лицо. - Это очень хорошая мысль.
- Что ты задумала? - испугался юноша. - Не надо!
- Ну, раз ты это утверждаешь, значит обязательно надо. Схожу в церковь.
- Ты до неё не дойдешь, - сказал юноша, но она этого уже не слышала.
Ночь прошла быстро. Кире казалось, что она вот только недавно легла спать, а уже пора было вставать. В голове откуда-то звенел перезвон колоколов, хотя в эту ночь она не помнила, что ей снилось.
Сергея рядом не было. От этого ей хотелось плакать и она, как маленький ребенок, уткнувшись в подушку, зарыдала во весь голос. Ни одной мысли не было в голове, только сплошной плач. Сначала, надрывный, затем прерывистый, а потом и вовсе стихший на нет.
Ей очень захотелось пойти в церковь, покаяться в своих грехах, очистить от них свою душу. Они грузом лежали во всем её теле. Она встала, умылась, аккуратно причесала волосы, собрав их в хвост, оделась и вышла из дома.
Постоянно спотыкаясь на ровном месте, Кира, оглядываясь, шла. Ей казалось, что за ней следят.
- Говорила мне мама, учи доченька молитвы, так нет, не надо мне было. А теперь чего вспоминать об этом? Хоть бы одну вспомнить, а то что-то мне плохо. Как там? «Господь Бог впереди, Дева Мария позади, Ангелы по бокам, не одолеть врагам». Так, что ли?
- Ты это куда собралась? - резко на её пути вырос юноша. - Не смей ходить туда!
- Что, боишься? - улыбалась Кира. - Не бойся. Пойдем со мной.
- Да ты умом тронулась. Зачем тебе это? А? Захотелось экстремально пожить?
- Да, как бы я не хотела, это мой путь и наши с тобой дороги расходятся, - говорила она. - Ты принёс мне столько грязи в душу, что уже и не знаю, как отмыть её грешную.
- Подумай о ребёнке, - давил он на слабое место Киры.
- Я, как раз о нём и думаю.
Она шла твердо вперед. Он со всей силы толкнул её под проезжающую машину. Она упала и от страха закрыла глаза. Скрип тормозов стоял, казалось повсюду. Машина, вырулив влево, врезалась в столб. Водитель окровавленный лежал на руле.
Она медленно поднялась и, пятясь назад от страха, молила Бога об одном, чтобы водитель был жив.
Кто-то из собравшейся толпы, крикнул:
- Он живой! Вызывайте «скорую помощь»!
С огромным облегчением, она ускорила шаг к Храму.
- Ты просто так не отделаешься от меня, - говорил голос юноши внутри неё. - Мы настолько с тобой сроднились.
- Не правда! - закричала Кира. Люди оглядываясь, смотрели на неё.
Храм уже был хорошо виден. И чем ближе она подходила к нему, тем хуже ей становилось.
- Видишь, как тебе плохо, - не унимался голос. - Там ждет тебя смерть, не ходи.
Кира шла уже медленнее обычного, каждый шаг ей давался с трудом. Её невыносимо мутило, и состояние обморока было настолько близко, что она готова была упасть.
- Послушай меня, не ходи. Я сделаю всё для тебя, всё, что ты только захочешь, - не унимался голос.
- Нет, - медленно сказала Кира и шла вперед.
Вот уже порог церкви, старушка, что постоянно сидит возле крыльца с протянутой рукой для подаяния, её ворчание, гул в ушах и все это сливается во что-то единое...
- Господи, помоги... - медленно произнесла Кира. Каждое слово ей давалось с трудом. - Господи, помоги...
И только тут старушка закричала:
- Батюшку, зовите Батюшку! Бесноватая пришла сама, надо же!
Кира не помнила, как вошла в Храм. Как её держали под руки послушницы, как она изрыгала не своим голосом проклятья в адрес батюшки и Господа, как металась по полу и вопила, не человеческим криком, как потом нечто вышло из неё у всех на глазах изо рта в виде темного дыма и как она обессиленная упала в забытье. Батюшка всё это время читал, не отрываясь молитвы, и брызгал святой водой. От монотонных звуков молитвы она и очнулась.
Кира сидела на коленях, волосы вылезли из кем-то покрытого на голову платка, прилипли к её мокрому лицу. Она, машинально поправив их, ничего не понимая, произнесла:
- Батюшка, я хочу в грехах покаяться. Можно?
- Можно, дочь моя. Можно, - перед ней стоял старец с длинной седой бородой.
- Пойди к иконе, от которой свет и тепло идут к тебе и всплакни. Не буду мешать, дочь моя. Скажу одно тебе, укрепи веру свою и всё у тебя наладится. Господь не оставит тебя, ты уж поверь мне детка. Он и привел тебя в Храм. Ступай с Богом.
С облегчением и полной умиротворенности она вышла из ворот Храма. Перед глазами стоял образ Богородицы, давшей ей силы и уверенность.
Роман всё же Кира дописала с благословения батюшки.
- Пусть он поможет заблудшим душам осознать всю тяжесть зла, - сказал он. - И пусть знают о том душевном покое и любви, который несёт нам в души Господь-Бог.
Жизнь постепенно входила в нужное для Киры русло. Сергей всё же ушёл. Она каждые выходные ходила в Храм. Малыш развивался хорошо, и она чувствовала, как он радуется её душевному покою. А, что ей еще надо было, как не всеобъемлющая любовь матери к своему дитя.
декабрь 2011г
Светлана Рябова-Шатунова