Сквозники улетают, мужчины возвращаются И.К посвящается
Мой Одиссей Итаку не забыл,
И все Цирцеи власть свою теряют.
Он как и прежде молод и красивы,
И с Посейдоном спорит он и знает,
Медея может Пенелопой стать.
И Посейдон его опять ревнует,
И тень царя Микен твердит: -Оставь.
Но Одиссей как прежде торжествует.
О нем напишет эпос в тишине
Слепой поэт вдруг воспоет героя.
И не Ахилл, а Одиссей ко мне
Летит сквозь время, с новой бурей споря.
Я тку ковер своих романов, но
Лишь только он появится, я знаю,
Что стану снова от любви хмельной,
Геракла и Тезея забывая.
Он говорит, что я ему нужна,
Что я ему в скитаньях вечно снилась,
Царица, не рабыня, а жена,
И чародейка так тогда взбесилась.
Есть чары посильнее колдовства,
Мы это знаем, и в морской стихии
Не сразу Одиссея обрела,
Так долго –долго нравились другие.
Но остров и седой его отец
Меня вернули к счастью от тревоги,
И вот он рядом, странствиям конец...
О, боги, Одиссей мой на пороге.
Медея Пенелопой может стать,
В его объятьях все преобразится.
И Посейдон, уставший бушевать.
Вновь к Амфитрите радостно стремится.