Я чёрствым не был, но черствея
морщины гладить, не берусь.
На старость явно стал не злее,
как умирать не знаю; трус
во мне недавно поселился,
иль рядом был со мной всегда
как вероятная подстилка
на все идущие года.
Ступить на пятку трудно стало,
кладу под спору холодок.
Немея, трогаю гитару
вернуть, пытаясь с дней часок,
когда в любви купая тело,
на старость складывал грехи.
Я чёрствым не был, но черствея,
пишу не чёрствые стихи.
Чуть тороплю себя, желая,
оставить свет и тьму тех строк,
где, я живу, не умираю –
всё то, что сделал, всё что смог…