Другу юности
Сегодня
мы могли бы отпраздновать
его 62-й день рождения
Час наступил. Прыжок. Сегодня первый.
Оглохла ночь от топота сапог.
Ровняем строй. Играют скулы нервно.
Мы смотрим в небо. С неба смотрит Бог.
Зевая, борт потягивает струйки
коктейля, не молочного давно.
И растолстев, урча движками гулко,
вздымая купол ночи, ждёт окно.
Теряя башмаки, бежит по взлётной,
упрятав стойки, машет небесам.
«Полсотни пять, ответьте, как работа?» –
хрипят из шлемофонов голоса.
Слегка качает, недвижимы лица.
Лишь старшина прикинулся, что спит.
Давно на службе, был и за границей.
По росту невысокий, ладно сбит.
«Какой там страх…» – бравировали в письмах.
На самом деле есть – совсем чуть-чуть.
Сжимаем кулаки. Тревожат мысли,
но мы сумеем – небо по плечу.
Фонарь на переборке вспыхнул красным.
Затем зелёным: прыгаем, пора.
Ну, с Богом! Облака вокруг прекрасны,
как снежные дворцы среди двора…
Чужие звёзды, не родное небо,
пылает сердце и трещит костёр.
«Не верю, как же так, на море не был?» –
не прекращаясь, длился разговор.
Ни разу пулям не подставил спину,
не загорал, а в пламени горел;
сумел, переборол в душе кручину,
но рано, в девятнадцать, поседел –
ведомый незаметно стал ведущим,
не посрамил ни деда, ни отца.
Важней ему, награды высшей пуще –
в бою за жизнь не потерять лица…
2013