Когда умер Хунтин, над Кремлем взвилась стая ворон,
Оглашая криком номенклатурный погост,
И понеслась сквозь чуткий московский сон
Черным кортежем на Большой Москворецкий мост.
Когда умер Хунтин, вдруг зазвонил телефон
В пустом кабинете средь серых казенных стен,
Где усопшего лик висел в окруженьи икон -
Светел и чист, как распятый Христос на кресте.
Когда умер Хунтин, на мир снизошла тишина,
Какой никогда не знавал этот бедный северный край,
Старухи крестились: а вдруг это ядерная война –
И время пришло нам всем отправляться в рай?..
Когда умер Хунтин, кто-то жег ворох бумаг,
Дел былых заметая спешно следы:
Ведь никто не знал, кто теперь друг, а кто враг,
И кого назавтра коснется кровавая длань вражды.
Когда умер Хунтин, на фабрике троллей был выходной,
А кто-то уже обновлял свое резюме,
Кто-то в душе прощался с этой страной,
А кто-то читал инструкции, как выживать в тюрьме.
Когда умер Хунтин, кто-то не мог сдержать слез,
А кто-то смеялся: вот и сбылись мечты;
Что дальше? - висел на всех общий вопрос
Среди привычной грязи и нищеты.
Когда умер Хунтин, так и не покинув свой пост,
И никому не оставив пустующий трон,
Было тихо, и лишь Большой Москворецкий мост
Оглашало карканье черных ворон.