Мне жаль, что нашей славы звуки
Для многих чужды; неспроста
Советских подвигов мы внуки,
Что в детях, бунт и пустота?
Услышав сказки о царе
На митинг вышли в январе.
"Долой, - кричат, - и Путин вон!"
В мозгах двенадцатый айфон.
Мне жаль, что лозунг наш не новый:
"До основанья, а затем..."
Бросаем в суп как лист лавровый,
Как панацею от проблем.
Пусть мы живём пока не всласть,
Менять в стране любую власть
Нельзя со свистом пули-дуры,
Закон есть этой процедуры.
Мне жаль, двуглавого орла,
Во время съездов позабытом,
Осёл лягает - символ зла
Демократическим копытом.
Иголка прячется в яйце,
В нахально спрятанном дворце,
Простит за любопытство нас,
Секретный мыс Идокопас.
4.02.2021
«Очевидно, что аристократия самая мощная, самая опасная – есть аристократия людей, которые на целые поколения, на целые столетия налагают свой образ мыслей, свои страсти, свои предрассудки. Что значит аристократия породы и богатства в сравнении с аристократией пишущих талантов? Никакое богатство не может перекупить влияние обнародованной мысли. Никакая власть, никакое правление не может устоять противу всеразрушительного действия типографического снаряда. Уважайте класс писателей, но не допускайте же его овладеть вами совершенно.
Мысль! великое слово! Что же и составляет величие человека, как не мысль? Да будет же она свободна, как должен быть свободен человек: в пределах закона, при полном соблюдении условий, налагаемых обществом… Но мысль уже стала гражданином, уже ответствует за себя, как скоро она родилась и выразилась. Разве речь и рукопись не подлежат закону?... Действие человека мгновенно и одно (isole); действие книги множественно и повсеместно. Законы против злоупотреблений книгопечатания не достигают цели закона; не предупреждают зла, редко его пресекая. Одна цензура может исполнить то и другое…
Нравственность (как и религия) должна быть уважаема писателями».
А.С. Пушкин