№№№№№№№
На Черной речке белая метель,
И никого в рассветный этот час,
И страшная земная канитель
Там дева и старик встречают нас.
Ему же надо отправляться вновь,
Туда, где на опушке ждет Дантес.
Над спящим городом колдует ночь.
Как много снега и как мало звезд.
И все давно судьбой предрешено,
И никого, лишь волка где-то вой,
Над Черной речке все еще темно.
И Пушкин там, но он пока живой.
Проснулся император, что за вздор,
Зачем Жуковский просится к нему?
Луна погасла, словно метеор,
Разрезав странным светом эту тьму.
И все не то, друзья, враги, печаль,
Усталая улыбка Натали.
Но кто же там придет его встречать?
Кому стихи читать там до зари.
Бесчувствие, беспечность, слепота.
Но как поет февральская метель.
Он у березы, словно у креста,
Распят французом яростным теперь
Гусар напишет после, что убит,
Но как еще противиться печали?
И легкий стан по облаку скользит,
Зовет его в неведомые дали.
О, страшная земная канитель,
Там дева и старик встречают нас.
На Черной речке белая метель,
И никого в рассветный этот час,