Некто болтливый напал на меня,
Старый, болтливый - поверьте, не Я!
Я разговорчив, но молод лицом,
Тот же всё сыпет вульгар наглецов.
Карты и деньги, еще 2 ствола -
Песня его никогда не нова.
Древний, как Месяц, как пьяная ночь,
Ходит и ходит, как сыщик точь в точь.
Бродит словами вокруг мутных глаз,
И, спотыкаясь, ведет свой рассказ,
Всегда ни о чем, но знают везде
Что лучший рыбак он по мутной воде.
Так надойдает порой, но в конец
Всё ж вспоминает, что чей-то отец.
Что сын его болен, тщеславен и зол,
Что сам он, по чести, как истина - гол.
И нитки висят, как лапша, из ушей,
И, может, он добрый, он добрый в душе.
Хотел он, как лучше, но быть - как всегда,
И капают ржавчиной с крана года.
Он большего мог в своей жизни достичь,
Он большее мог, но души паралич,
Блевотная угарь сомкнула уста.
И вот. Он замолк. Он молчит. Он устал.
И некто болтливый замолкнет навек,
Но знайте, что был он, и был - Человек.
Он чьим-то отцом был, он много хотел,
От злости порой становился он бел.
И сын его скажет: ну что ж ты, отец,
Мне искренне жаль, но пришёл твой конец.
Я буду великим, спасибо тебе,
За то, что оставил Меня ты Судьбе.
За то, что хотя бы расти не мешал.
Я знаю, что где-то твоя есть душа.
И будут любить Меня всюду и все,
И ты приходить будешь ночью во сне.
Я знаю, что где-то бывал ты другим,
Как дым сигареты - ты был молодым.
Ты большего в жизни добиться мог,
Но помни всегда, что и сын твой - Бог.
Ты может, когда-то, о Мне тужил,
И буду Я помнить, каким ты жил.
Каким бы ты ни был,
Есть принцип простой:
Ты был и остался
Самим собой.
Как некто болтливый напал на Меня
На всю жизнь запомню
Быть может - любя.