Это утро застало врасплох двойников февраля,
замолчавшие стёкла витрин подтвердили замену,
километры асфальтовых рек разбежались в поля,
неумытый прожектор нырнул в глубину ойкумены.
Под застенчивый луч попадают на спор мотыльки,
языком февраля – это снег распускает снежинки,
долгожданное время срывает с наживки куски,
неприкаянный хор ветрогонов терзает волынку.
Феврали-февралями, придумают новый сюжет,
не покажут оставленной правды – в сугробах не ищут,
довоенное небо поставило броне пакет,
достучаться бы всуе, но проще покинуть жилище.
Бесполезно пенять на термометр – тепло не придёт,
аромат первозданности вьётся крикливой пичугой,
переизданный месячный сборник считает за год,
непременно закончится день – не сейчас, но без звука.
Двойники обывательски машут руками в стекле,
это утро успело застать, поздороваться с каждым,
городские рассветные брызги зари в феврале
провоцируют старое счастье опомниться дважды.
Возвращайся, безсонница, чудо читает с листа,
по слогам и крахмаленым шторам мерцают мурашки,
обмороженный город снимает снежинки с моста,
осветлённый февраль приготовил морозную сказку…