И вот народ, и называемый Иудой,
что от двенадцати один, шёл пред народом.
И приступил Тебя, Иисусе, целовати,
и этим знамение им подати:
«Его же если поцелую, Тот и есть».
(Скрывая злонамеренную лесть.)
Ты ж наперёд всё лицемерье чуя,
сказал пришедшему к Тебе: «Иудо,
лобзанием ли Сына Человеча
ты (в этот час бесстыдно) предаеши?»
Видевши же всё приключившееся с Тобой,
сказали: «Господи, ударим ли ножом?» –
Ударил некий, что один из них,
архиереева раба, урезавши
правое ухо ему, но Ты отвечал:
«Оставьте это всё». – И к`оснулся
к уху его, то исцелив, сказал
ко всем пришедшим на Тебя, – в сей час:
Архиереям, воеводам же церковным,
и старцам (о предательстве пророча):
«Как на разбойника ль,
с оружием и кольями,
вышли чтоб взять Меня?
Сущему с вами (вольно)
во все дни в церкви,
и на Мя руки,
(тогда ни раз)
своей не простерли».
«Но вот, ваша пора то (ныне) есть,
тёмная власть».
(Наставшая теперь.)
И тогда взяв Тебя, они вели, –
во двор Архиерея завели.
– Иуда, жалкий предводитель шёл, –
отступник и противник есть Христов.
Что за собой начальников привёл,
во окружении церковных воевод.
Холодно-лживое приветствие его
коснулось, Иисусе, Твоих щёк. –
То лицемерие Ты сразу ощутил, –
предательство Иуды обличил.
Тогда и приступил к Тебе народ,
готовый Тебя взять, теперь, под суд. –
Желая ж за Тя жизнь положить,
и с ревностной любовью защитить, –
один из ревностных Твоих учеников
на брата выступил, с своим ножом.
Но Ты кровопролитья не желал
и раненого исцелил раба.
Дальнейшее сраженье запретив,
с вопросом к совести, пришедших,
приступив:
«Как на разбойника ли вышли на Меня? –
Почто же ранее не взяли вы Меня? –
Но сие время, темная есть власть;
И наступила, вот, ваша пора». –
Не отвечали Тебе ничего.
Велели страже: взяв, вести во двор
неправедного ныне судии,
который на Тя ищет клеветы.
– Иуда, как антихрист для Христа.
Возненавидела Тебя его душа.
И злодеяние замыслив, сотворил, –
неверие, здесь, не причина ли?
И Ты пойдешь по крестному пути,
чтоб чашу испить Отчу, за грехи.
И Своей кровью освятить сей холм,
где праотец Адам наш погребён.