Легла сегодня поздно, а сна все нет и нет…
В окошко светят звезды, СТРУИТСЯ ЛУННЫЙ СВЕТ.
Измученная, злая, уснуть чтоб наконец,
Со вздохом начала я подсчитывать овец.
Шагают бодро овцы по тропочке под счет.
Шестьсот второй не ймется – вдруг вырвалась вперед.
Непослушанья праздник! Ну, кто б другой так мог?
Пятьсот шестую дразнит, трехсотой хуком в бок.
Как выбилась из строя, галопом понеслась:
Сто пятой рожи строит, потом копытом – хрясь!
И спутала в мгновенье, сосчитанных за час…
Глядь, тычет без стесненья сто первой прямо в глаз!
Ругает громко матом овечку номер сто…
Бежит к пятидесятой с приемом тхэквондо…
Ведет себя так гадко! Я ей под нос кулак,
Но не могу к порядку призвать ее никак!
Ругаюсь – все впустую… Овца и есть овца!
Пинать сорок шестую устала слегонца,
Уселась сверху, с силой ногами бьет в бока…
Вот так бы и убила! Не дрогнула б рука!
Подножка тридцать третьей, удар – двадцать седьмой…
Летит, как на ракете, со смехом по прямой!
Киплю я вся от злости, кричу: «Овца, постой!»
Десятой дернув хвостик, клок вырвав у шестой,
Подскакивает к пятой, как даст ногой в живот!
И тут меня, ребята, прошиб холодный пот.
Схватила эту стерву, мордахой в землю – тык…
И, успокоив нервы, уснула в тот же миг.