Роковой треугольник
И эту тоже звали Анна,
И от нее хотел бежать
Туда на остров безымянный,
Чтобы поэму написать.
О, Николай Степаныч, вьюга,
Для вас безмерно тяжела,
И песни там чужие льются,
И очень хочется тепла,
Его не будет в Петербурге,
На Невском снова моросит,
И в этом холоде и буре
Все слышится иной мотив.
Чуть странный, злой и одинокий
Идет профессор снова в храм,
И где-то у закрытых окон
Ждет Блок своих прекрасных дам.
И там она во мгле стояла,
Ну как такое пережить.
И не поверил он сначала,
И понял, надо уходить.
Но строчки разом накатили,
Сначала их бы записать,
Он пред поэзией бессилен,
Как быстро звуки улетают.
И вот тогда на горизонте
Какой-то хмурый и седой
Стоит в печали и заботе,
Опять склонился над водой,
Она его не принимала,
Она рычала, словно зверь,
И это светлое начало
Во мраке среди всех потерь.
Луна предательски светила,
Плыла куда-то злая тьма,
И Анна к дому поспешила
И говорила с ним сама.
Не будет преданнее мужа,
Хотя смогла его предать,
Ему простор безбрежный нужен,
Он рядом с ней устал страдать.
А поединок длился, длился,
И где-то в забытье один
Остался, снова отстранился,
И затерялся среди льдин.
Ты жди его, и он вернется,
Он вспомнит в этот грозный час
Померкшее внезапно солнце,
И все, что было там у вас.
Но не держи его, колдунья,
Никто не сможет удержать.
Зато в те ночи полнолуния
Ты сможешь страсть его унять.
Она молчит, она не слышит,
Она среди высоких сфер
Опять поэму молча пишет,
Когда и мир подлунный сер.
Она прекрасно понимает,
Что дар ей дан в урочный час,
И чем сильней она страдает,
Тем яростней сердца стучат.
Метель мистическая дремлет,
И где-то там, за той стеной,
Король не знает, не приемлет
Ту, потерявшую покой.
О, Николай Степаныч, вьюга
Для вас безмерно тяжела,
И песни там чужие льются,
И очень хочется тепла
Но впереди война и бунты,
Измены всех, немая боль,
Расстрел, он тоже скоро будет,
Забвение, потом - любовь