Иду по солнечной дорожке,
Свернувши на зелёный Марс.
Пикник на пледе, звук гармошки.
Листовки: драма, легкий фарс.
Направлюсь к ропотному саду,
Пройду меж ласковых лиан.
Примкну к великому фасаду.
Куплю миндальный круассан.
Сверну на улочку под аркой.
Взгляну в окно, где чёрный кот
Следит за рядовой Овчаркой -
Её суровый чин ведет.
Взмахну рукой, и кину крошки
В тоскливых уток полный пруд.
И в память о святой картошке
Продолжу мировой маршрут.
Ступлю на мост, дойду до стрелки.
Остановлюсь, повисну скраю.
Сыграю с мелкими в гляделки.
Красиво. Сердце замирает.
Иду правее... Вот - Аврора.
А здесь- пестрит Петра кирпич.
Вдали - слепящий блеск собора.
Навстречу - радостный москвич.
А я, взглянув на стан мечети,
С печалью кану вглубь метро.
Проверю новости, соцсети,
Прочту рекламу турбюро.
Пустой вагон, хотя не поздно.
И в сон так клонит, что за день.
Мелькает Пётр, Сталин, Грозный,
Навальный, Путин, бюллетень.
О нет, неужто я уснула?
Резины запах, громкий стук.
Как холодно, темно, и дуло
Стремится к влажному виску.
Глаза открыть скорей! Проснуться!
Всего лишь грезы, глупый сон.
Подняться, к марсову вернуться.
На плед, к гармошке, на газон.
Глаза открыты, шум разится.
Напротив - грустный человек,
Стянув чудные рукавицы
Ведёт борьбу под грузом век.
Ну а мои - стремятся к двери.
Чуть не проехала, пора.
Прошу простить меня Сальери.
Наушник прочь, на стоп Тарар.
Зима. Мороз. Толпа угрюмых.
Нет уток в ледяном пруду.
Зато, в пугающих костюмах,
"Деды" гоняют "детвору".
Лианы спят, мосты в забвенье,
Но неизменно лишь одно:
Идет овчарка к ополченью,
А грустный кот глядит в окно.