Соловей в душе насвистывал...
Опалённая любовью —
я — по-прежнему ершистая:
стихословлю, острословлю.
Соловья сметаю ёршиком.
Знаешь, имя изменила.
Не бывать мне больше в Йоркшире,
и не свидимся мы, милый.
Ветка белого шиповника
ощетинилась колючкой.
Больно-больно... но запомнюсь я
той, единственной и лучшей.